Сталинские репрессии. «Черные мифы» и факты

Фильтрационные лагеря, вопреки распространенному заблуждению, располагались не в Сибири, а непосредственно в тылу действующей армии. Это было обусловлено их задачами по скорейшей изоляции и проверке поступающего контингента, а также вопросами его дальнейшего распределения. Спецлагеря НКВД не являлись, таким образом, репрессивной структурой. Земсков подчеркивает, что круг лиц, направляемых в спецлагеря (ПФЛ), был весьма обширен, вплоть до находившихся во вражеском тылу советских разведчиков.

Так, в направленном 21 августа 1945 г. по ВЧ разъяснении зам. начальника отдела «Ф» НКВД СССР Запевалина на имя начальника управления войск НКВД по охране тыла Северной группы советских войск Рогатина указывалось, что репатрианты – «бывшие оперативные работники наших органов, агенты и резиденты, заброшенные в тыл противника Разведотделами Красной армии, и участники подпольных организаций во вражеском тылу должны направляться в проверочно-фильтрационные лагери НКВД»[102].

Какова была дальнейшая судьба людей, проходивших проверку в ПФЛ? В обобщающем трехлетний опыт работы спецлагерей документе – «справке о ходе проверки б/окруженцев и б/военнопленных по состоянию на 1 октября 1944 г.» – говорилось:

«Для проверки бывших военнослужащих Красной армии, находящихся в плену или окружении противника, решением ГОКО № 1069сс от 27.XII – 41 г. созданы спецлагеря НКВД.

Проверка находящихся в спецлагерях военнослужащих Красной армии проводится отделами контрразведки “СМЕРШ” НКО при спецлагерях НКВД (в момент постановления это были Особые отделы).

Всего прошло через спецлагеря бывших военнослужащих Красной армии, вышедших из окружения и освобожденных из плена, 354 592 чел., в том числе офицеров 50 441 чел.

Из этого числа проверено и передано:

а) в Красную армию – 249 416 чел.

в том числе:

в воинские части через военкоматы – 231 034 чел.

из них – офицеров 27 042

б) в промышленность по постановлениям

ГОКО – 30 749

в том числе – офицеров 29 чел.

в) на формирование конвойных войск и охраны спецлагерей – 5924 чел.

3. Арестовано органами “СМЕРШ” – 11 556 чел.

из них агентов разведки и контрразведки противника – 2083

из них – офицеров (по разным преступлениям) – 1284 чел.

4. Убыло по разным причинам за все время – в госпитали, лазареты и умерло – 5347

5. Находятся в спецлагерях НКВД СССР

в проверке – 51 601 чел.

в том числе – офицеров 5657 чел.»[103]

Из 354 тысяч человек, подвергнутых проверке органами НКВД, были арестованы 11,5 тысячи человек, остальные успешно прошли проверку и были переданы в ряды РККА, в промышленность и даже в конвойные войска НКВД.

Без сомнения, честным бойцам, прошедшим окружение и плен, проверка в спецлагерях НКВД казалась унизительной, во многом воспринималась как проявление недоверия. Об этом говорят многие ветераны. Отсутствие такой проверки тем не менее являлось бы проявлением безумия со стороны советских властей. Известно, что резидентуры абвера выявлялись и уничтожались в СССР спустя много лет после окончания Великой Отечественной, к тому времени они служили уже новым хозяевам – противникам страны в холодной войне.

Не стоит преувеличивать возможности контрразведки в экспресс-выявлении всех подготовленных фашистами агентов, причем в ходе продолжающихся боевых действий. Однако наскоро завербованные, повязанные кровью советских людей и направленные в тыл диверсанты и шпионы из числа военнопленных и живущих под оккупацией людей вполне поддавались выявлению в ПФЛ.

Трудно, да и не нужно рассуждать о том, была ли у советских властей иная, не столь обидная возможность выявления агентов противника. Объективно существовала огромная прореха в безопасности войск и страны, которую требовалось закрыть минимально возможными силами за максимально короткое время.

Впоследствии ПФЛ были превращены пропагандистами в лагеря ГУЛАГа, куда якобы отправлялись все освобожденные военнопленные. Что, конечно же, не соответствует действительности.

Другим элементом этого мифа является вопрос репатриации советских граждан, угнанных в фашистскую Германию. Суть его состоит в том, что многие из угнанных вовсе не желали возвращаться обратно и были репатриированы насильно, на родине же их ждали все те же лагеря ГУЛАГа.

В не менее масштабном исследовании «Репатриация советских граждан и их дальнейшая судьба»[104] В. Земсков рассматривает этот вопрос на основании документов образованного в октябре 1944 г. Управления Уполномоченного Совета Народных Комиссаров СССР по делам репатриации (это ведомство возглавлял генерал-полковник Ф.И. Голиков, бывший руководитель советской военной разведки).