«Сталинские соколы» против асов Люфтваффе

Через год наш испытательный полк расформировали, после чего мне в НИИ места не нашлось. Повлияла на мои дела анкета, хотя назывались совсем другие причины. Дело в том, что родители моей матери в конце XIX века приехали в Россию из Франции. К сожалению, никогда я своей родословной не занимался… Тогда ехали в Россию на заработки, а не наоборот, как в наши дни… Все дети, их у моего деда с бабкой было шестеро, в том числе и моя мать, родились уже здесь, в России, и стали российскими гражданами, кроме старшей дочери. Сказали: когда она вырастет, сама скажет, кем хочет быть. И моя тетка стала французской подданной, хотя там никогда не была. Знала несколько языков, работала одно время в посольстве Франции. Когда началась война, ее как иностранку интернировали. Потом она вернулась в Москву. Советско-французские отношения наладились, у тетки было все нормально. Ненормально было у меня.

Новое назначение последовало в конце 1952 года — старшим инспектором-летчиком по технике пилотирования и теории полета ВВС Южно-Уральского военного округа. Полк, стоявший в местечке Донгуз, получил новую матчасть, в том числе Ил-28 и МиГ-19. Мне сказали: ты должен переучивать летчиков полка на этих самолетах. В округе было три летных училища на боевых самолетах, две школы первоначального обучения (ВАШПО) на Як-18 и несколько отдельных частей и подразделений. Работы у инспектора было очень много. Я прослужил там более двух лет.

Только приехал туда, Степан Микоян пишет мне: «У нас в НИИ беда, на взлете столкнулись вертолет и транспортный самолет, погиб наш друг по академии Игорь Емельянов». Игорь был замечательным летчиком-испытателем, очень хорошим человеком, спортсменом-баскетболистом. Мы везде были вместе. Первая потеря мирного времени особенно тяжело переживалась…

На Урал я приехал уже вместе с женой Валентиной Васильевной. В Москве моя мать работала преподавателем в школе, директором которой был Василий Тимофеевич Попов — отец моей будущей жены. Я несколько раз выступал в этой школе, будучи еще слушателем академии. Так мы и познакомились…

Валентина Васильевна работала стоматологом, ее собирались назначить главврачом поликлиники, но она поехала со мной на Урал, в город Оренбург. Вскоре у нас родилась дочь Татьяна, а в 1959 году — сын Александр.

На Южном Урале удовлетворенности своей работой у меня все же не было, мечта о летных испытаниях не давала покоя… Но имелись, конечно, свои плюсы. Хорошие люди, красивейшая природа, замечательные рыбалки…

В январе 1956 года меня назначили командиром 910-го авиационного бомбардировочного полка, входившего в состав 2-го Чкаловского военного авиационного училища штурманов (2-е ЧВАУШ). Располагался полк таким образом, что зимой туда нельзя было ни проехать, ни пройти, хотя от Оренбурга — всего 80–90 километров. С самолета Ли-2 нам сбрасывались бараньи туши и прочие грузы. Только-только начали строить городок. Я въехал в новый дом с удобствами, как говорится, на улице, свет — сегодня есть, завтра нет. Морозы стояли крепкие. Но я отлично себя чувствовал, жена растила новорожденную дочь, справлялась со всеми бытовыми сложностями, которые нас многому научили и закалили. Мы были молоды и счастливы…

Полетов велось очень много. Прибыл я в полк на следующий день после катастрофы с гибелью всего экипажа. Новая техника забирала лучших. Работали очень увлеченно. Приведу такой пример. Весной еще не закончили программу полетов, а аэродром уже растаял, раскис. Тыловые службы говорят, что сделать ничего нельзя. Но летчик полка Юрий Васильевич Емельянов, с ним мы крепко подружились на Урале, говорит:

— Я берусь сделать!

Емельянов — богатырского телосложения, энергичный летчик. Кроме того, отчаянный мотоциклист, у циркачей по вертикальной стенке ездил.

Я ему ответил недоверчиво:

— Что ты сделаешь?

И вот он с солдатами на нашей грунтовой полосе вырыл яму, туда согнали всю воду и откачали насосами. Полоса еще вязкая, но воды уже нет. Привезли несколько больших грузовиков щебня, утрамбовали. Все это вообще-то делалось незаконно. Но мы закончили летную программу!

Начальник училища спрашивал:

— Как это вы умудрились?

Юрий Емельянов потом стал летчиком-испытателем, может быть, и я ему в этом посодействовал. Дружил он с Юрием Гагариным, Германом Титовым, другими космонавтами. Познакомился с ними еще в Крыму, где размещалось одно из управлений ГК НИИ ВВС на Ту-16 и других самолетах, а космонавты проходили часть своей подготовки — прыжки с парашютом на воду.

…Уже год я командовал 910-м полком, когда однажды приехала к нам в Южно-Уральский военный округ комиссия из Москвы. В ее составе инспекторы Герои Советского Союза Лавейкин Иван Павлович и Песков Павел Ильич — мои фронтовые друзья-однополчане. Они у меня спрашивают:

— Ты чего тут делаешь?!

— Работаю, вот вы проверяете…

— Ну ты что, хочешь и дальше здесь быть?

— Да нет, я все хочу обратно испытателем в ГКНИИ…

— Туда — мы пока не знаем, удастся ли. Давай пока к нам в Москву, оттуда ближе. Как, Валентина не будет против?