Сталинские соколы. Возмездие с небес

Моя жизнь сильно меняется. вместо полетов теперь я больше нахожусь на земле, щелкая каблуками и исполняя роль оруженосца, только вместо рыцарских доспехов за своим сюзереном ношу огромного размера портфель с документами, депешами, сменным бельем и туалетными принадлежностями. Мы много перемещаемся на поезде или служебном автомобиле, но маршрут наш почти одинаков и пролегает между Берлином, Веной и Франкфуртом. Мне приходится часто ждать своего генерала в приемных, общаясь с адъютантами прочих должностных лиц. Как простому деревенскому парню мне не нравится эта когорта чопорных слуг, раздувающих щеки от сознания собственной значимости и смотрящих на коллег-адъютантов свысока, словно они сами являются первыми лицами.

В эдакой спокойной скуке проходит более полугода. Наступило рождество, затем прошел январь. Ситуация на фронтах приближается к роковой развязке, хватит ли у Германии сил отбросить врага, атакующего со всех сторон. С запада нас постоянно бомбят американцы, к сотням их бомбардировщиков в небе мы давно привыкли. С востока ифаны переправляются через Одер, если им удастся закрепиться на западном берегу реки, Берлин окажется под большой угрозой. В этой ситуации на фронте нужен каждый летчик, и я прошу командира направить меня в строевую часть.

Байер дослужился до звания генерал-лейтенанта, он обещает, что в ближайшие дни я также получу обер-лейтенанта, я благодарю его, но ждать некогда. Генерал сам возвращает меня в родную эскадрилью.

В начале марта я прибываю на полевой аэродром в Западной Пруссии. Моя эскадрилья прошла очередное преобразование, теперь это дневная штурмовая группа «истребителей танков», вооруженная ФВ-190 и пушечными Ю-87. Я не успел освоить скоростной Фокке-Вульф, поэтому начинаю восстанавливаться на «птичке с пушкой».

Наш командир по-прежнему Андреас Куффнер. В некоторой степени мы с ним коллеги по несчастью, после тяжелого ранения он вернулся в строй, но также часто жалуется на головные боли. С чувством скорби я узнаю, что многих товарищей, с которыми воевал еще в начале прошлого лета, нет в живых, в числе погибших мой приятель Блюмель, говорят, что его со стрелком застрелили русские, когда подбитая Штука села на вынужденную за линией фронта. Байер, полгода продержав меня в адъютантах, действительно сохранил мою жизнь, впрочем, может, всего лишь продлил до наступившей весны. Зато в эскадрилье служит мой старый знакомый «Бобби» – обер-лейтенант Бромель. Он и Куффнер летают на Фокке-Вульфах, лишь изредка пересаживаясь на «старушки Ю».

Наш аэродром расположен на плоском поле, рядом с крохотной деревушкой километрах в пятидесяти от побережья и приблизительно в двухстах километрах от линии фронта. Кругом безопасные для полетов равнины, гладь которых лишь изредка нарушена небольшими лесами – идеальное место для летной школы. Здесь, вдалеке от промышленных центров и полей сражений, еще царит атмосфера полного мира и спокойствия. Пока холодно и сыро, мы ночуем в деревне, весь световой день проводя на летном поле.

Я допущен к боевым вылетам, но пилоты группы стараются использовать ФВ-190, и меня никак не могут включить в какой-нибудь шварм. Наконец такая возможность представилась. Утром позвонили из штаба штурмовой авиации и сообщили, что русские при поддержке танков возобновили наступление на Цоппот и Данциг. Нашим войскам, обороняющим Данцигскую бухту, грозит окружение. У обороняющихся недостаточно артиллерии и пехоты, чтобы отразить наступление, и единственная надежда на авиацию. Командир посылает разведчика для проверки сообщения и выяснения целей, к обеду данные обработаны. Ситуация критическая, в воздух поднимаются все готовые «штурмовые» Фокке-Вульфы, используя преимущество в скорости, они набирают высоту и, ведомые «Бобби», уходят вперед. Также сформировано звено из четырех «противотанковых» Юнкерсов, сегодня редкий случай, когда Куффнер решил тряхнуть стариной и лететь на Ю-87Г, в качестве своего ведомого он берет меня, война продолжается!

Мы взлетаем в 15.45 в надежде преодолеть расстояние в двести километров, выполнить задачу и вернуться обратно до темноты. Предыдущие дни стояла мерзкая сырая погода, не дающая шансов использовать авиацию, но сегодня, как по заказу, небо очистилось от облачности и это дает шанс помочь защитникам.