Сталинские соколы

На обратном курсе, когда шли бес сопровождения, группу неожиданно атаковал одиночный «худой». Немец сделал первый заход, один из бомбардировщиков рухнул вниз. Немец попытался сделать второй заход, но, встреченный плотным огнем оставшейся пятерки, задымил и, отвалив, пошел со снижением в сторону своих. Больше потерь не было.

«Мессер» засчитали как сбитый, потери полка в этот день составили шесть самолетов. Вывод напрашивается только один. быстро продвигаясь вперед, немцы не могут организовать стационарное зенитное прикрытие своих войск, теперь нам надо опасаться не зениток, а истребителей противника. Летать днем и без сопровождения – это верная смерть!

8 июля, пятнадцать минут назад наступил семнадцатый день войны. Немцы захватили Сенно, это меньше чем сто пятьдесят километров от Смоленска и чуть более четырехсот километров до нашего аэродрома – постепенно мы превращаемся из дальней и тяжелой во фронтовую авиацию. Почему противник так продвинулся, в чем их успех, где наша армия, почему не остановила немцев еще на границе и не перешла в наступление, как нам обещали? Но ведь мы и есть Красная армия! Несколько часов на отдых, дозаправка и снаряжение самолетов, летим бомбить железнодорожную станцию Минск. Ночь ясная. Такой ночью хорошо видны наземные ориентиры и цели, но и мы тоже. Полет долог и однообразен. Высота три километра. Над предполагаемой линией фронта на земле видим редкий огонь ночных стычек. Снижаемся до двух тысяч метров, внизу извивается Березина, за ней Свислочь. Над Минском на шум наших моторов заработали прожекторные части, открыла огонь зенитная артиллерия. Самолеты, освещенные лучами прожекторов, не сходят с боевого курса, штурманы штурвалами открывают бомбоотсеки, фиксируют попадания фотоаппаратами. Уходим. Я вижу только самолет командира, пристраиваюсь, а где второй? Сбили, посадка на территории, занятой противником, еще не означает стопроцентного плена, можно в лес, в деревню, помогут свои. У нас повреждений нет. Вернувшись в Грабцево, нам пришлось уйти на второй круг, подождать, пока освободится полоса – свободные от боевых вылетов самолеты тренировались в ночных полетах. Фотографии зафиксировали точное попадание по стоянке фашистской техники, уничтожено как минимум одиннадцать автомобилей и прочих транспортных средств, потери в живой силе проверить невозможно – это самый удачный боевой вылет нашего экипажа с начала войны, для этого страна нас и готовила. Весь экипаж получит денежную премию. О пропавшем экипаже вестей нет. Потеря товарищей приносит боль, но к ней уже начинаешь привыкать. Кто-то предложил сделать доску, на которой отмечать даты и имена всех однополчан, не вернувшихся из боевых вылетов.

9 июля наши войска оставили Витебск, Псков и Житомир. Витебск – это пятьсот километров от Москвы. Теперь немецкая бомбардировочная авиация может наносить удары по столице и возвращаться обратно. Государственный Комитет Обороны принял «Постановление о противовоздушной обороне Москвы». Нас переводят из Грабцево на аэродром Внуково, под защиту 6-го ИАК ПВО Москвы.

На утреннем построении командир эскадрильи в торжественной обстановке зачитал список летчиков – младших лейтенантов, кому раньше установленного срока выслуги присваивается очередное звание лейтенанта. Теперь и на моих петлицах красуются два красных эмалевых квадрата. Принимаю это как награду за вчерашний ночной вылет, жаль, обмыть времени нет.

В восемь часов утра, сразу после построения, взлетаем всей эскадрильей. От Грабцево до Внуково «рукой подать», но в нашу задачу входит сбросить боеприпасы окруженным частям в районе Гомеля, а затем вернуться и сесть во Внуково. С учетом возможного маневрирования это почти тысяча километров, такой перелет может занять до семи часов, и лететь надо днем, чтобы точно выйти на точку сброса.

И истребители на таком расстоянии нас не поддержат.

До Гомеля долетели спокойно. На точку сброса выходим по одному с круга на высоте двести метров, чтобы добиться максимальной точности. На обратном пути нас на встречных курсах атаковали две пары фрицев. Командир эскадрильи попросил помощи у авиации фронта, но до зоны действия наших истребителей надо еще долететь. Эскадрилья сомкнула строй на высоте пятьсот метров, ощетинившись турелями «Дашек». Справа сбоку наш ТБ пытается атаковать немец, но встреченный дружным огнем сразу трех спаренных установок, он ныряет под нас и быстро врезается в землю. Все произошло за несколько секунд. Мы сбили фашистский истребитель! Над фронтом нас встретили свои, вызвав бой на себя и дав нам возможность уйти. Все бомбардировщики долетели до Внуково, у некоторых были лишь легкие повреждения обшивки, погибших в экипажах не было. При посадке на незнакомый аэродром мы незначительно повредили левую плоскость, зацепив ею на пробеге какое-то строение. Но самолет отремонтировали еще до темноты. Кто сбил «худого» из стрелков моего экипажа, непонятно, огонь вели все. Командир полка пообещал подать ходатайство о награждении всего экипажа Орденами Красной Звезды.