Сталинский 37-й. Лабиринты заговоров

Выпады оппозиционеров против Сталина опровергала сама жизнь. Народ, переживший бурную революцию и мучительную Гражданскую войну, ясно увидел перспективу возрождения страны. Свою цель Сталин определил недвусмысленно - «социализм в одной отдельно взятой стране».

Из этого грандиозного замысла, отличавшегося от политического словоблудия «левых» и «правых», и вырастала фигура вождя советского народа. Страна выходила из разрухи, она на глазах укрепляла свое положение. 24 апреля 1926 года был подписан договор о ненападении и нейтралитете между СССР и Германией. 12 июля произведена закладка первого в стране Сталинградского тракторного завода. Был взят курс на строительство, и задача, поставленная Сталиным по индустриализации, отвечала чаяниям народа. В действиях оппозиции рядовые большевики видели лишь попытку вернуться к власти со стороны кучки недовольных своим отстранением интеллигентов.

На прошедших в этот период собраниях из 87 388 присутствовавших только 496 человек поддержали оппозиционеров. «Поход в массы» еще не был завершен, когда лидеры оппозиции почувствовали свой провал. 4 октября Троцкий и Зиновьев направили в Политбюро письмо с согласием прекратить полемику, а 16 октября Троцкий, Зиновьев, Каменев, Сокольников, Евдокимов и Пятаков опубликовали покаянное заявление в печати. Они выступили с осуждением своей фракционной борьбы и обещаниями подчиниться партийной дисциплине.

Правда, осуществив этот вынужденный тактический маневр, Троцкий не удержался и от мелкой пакости. С его подачи Макс Истмен опубликовал в «Нью-Йорк таймс» секретное ленинское «Письмо съезду». Причем лишь в той части, которая касалась только Сталина. Но примирительная пауза продолжалась недолго.

Логическую точку в завершении разгрома оппозиции поставил Пленум ЦК. Троцкого и Каменева исключили из состава Политбюро и предложили ИККИ освободить Зиновьева от поста председателя Коминтерна. Дело не обошлось без трагикомического пафоса. Бухарин, не забывший обвинений со стороны оппозиционеров в связи с его лозунгом «Обогащайтесь», 26 октября выступил с резкой критикой отлученных от власти коллег.

В пылу торжества он потребовал: «Станьте перед партией, склонив головы, и скажите: «Прости нас. Потому что мы согрешили как против духа, так и против сути ленинизма». Скажите, пожалуйста, честно: «Троцкий был не прав…» Почему у вас нет мужества, чтобы прийти и сказать, что ошиблись?».

Сталин не играл в такие ребяческие игры. Он подвел окончательные итоги состоявшегося идейного сражения без превращения его в фарс. Результаты внутрипартийного противостояния были рассмотрены на XV партконференции. С докладом «О социал-демократическом уклоне в нашей партии» Сталин выступил накануне ее завершения, 1 ноября.

Генеральный секретарь обстоятельно разобрал историю создания «объединенной оппозиции», а также подоплеку возникновения теоретических разногласий: о перманентной революции, о возможности победы социализма в одной стране, о неравномерности развития капитализма. Он говорил: «Могут спросить: к чему эти споры о характере нашей революции, к чему споры о том, что будет в будущем или что может быть в будущем, - не лучше ли отбросить все эти споры в сторону и заняться практической работой?»

Действительно, такие вопросы не могли не появиться. И, разъясняя суть разногласий, Сталин подчеркнул, что «основной вопрос, разделяющий партию с оппозиционным блоком, - это вопрос о том, возможна ли победа социализма в нашей стране…». Он указал, что между большинством партии и оппозицией существует разница взглядов на «характер» и «перспективы нашей революции».

«В чем состоит эта разница? - спрашивает Сталин. - В том, что партия рассматривает (курсив мой. - К. Р.) нашу революцию как революцию социалистическую, как революцию, представляющую некую самостоятельную силу , способную идти на борьбу против капиталистического мира. Тогда как оппозиция рассматривает нашу революцию как бесплатное приложение к будущей , еще не победившей пролетарской революции на Западе , как «придаточное предложение» к будущей революции на Западе, как нечто, не имеющее самостоятельной силы».

Конференция безоговорочно приняла его тезис о возможности «построения социализма в отдельно взятой стране», и, хотя все лидеры оппозиции остались членами ЦК, впервые после революции они утратили статус высших руководителей партии. Однако, признав публично свое поражение, оппозиция не отступила и не раскаялись.