Сталинский 37-й. Лабиринты заговоров

В деревянных кадках стояла черная и красная икра по вполне доступной цене. На прилавках лежали огромные туши лососины и семги, мясо самых различных сортов, окорока и поросята, колбасы, названия которых теперь никто не знает, сыры, фрукты, ягоды – все это можно было купить без всякой очереди и в любом количестве. Даже на станциях метро стояли ларьки с колбасами, ветчиной, сырами, готовыми бутербродами и различной кулинарией. На больших противнях были разложены отбивные и антрекоты. А в деревнях в жаркий день... вам выносили кружку молока или холодной ряженки и не хотели брать деньги ». Причем все эти яства не были обилием упаковок дешевых супермаркетов без запаха и со вкусом недоспевшей резины, а имели качества и прелесть натурального продукта.

Это укреплявшееся благополучие жизни стало закономерным результатом политики Сталина. Американский геополитик Эллсуорт Хантингтон пишет о сталинских пятилетках: «Внедрение машин и образование позволили русским взять хороший старт в преодолении трудностей, порожденных длинными, холодными зимами и перенапряженной работы летом.... Хорошо освещенные и отапливаемые заводы позволяют теперь миллионам рабочих трудиться зимой столь же эффективно, как и летом...

Применение тракторов ускорило и облегчило работу, особенно пахоту, которая всегда создавала непреодолимые трудности для российского сельского хозяйства... Российский пример является наиболее ярким среди современных событий этого рода... в истории человечества, как «открытие огня нашими предками».

Но повторим, что Сталин был реалистом. Он выверенно взвешивал расстановку сил в оценках возможностей общества. Для осуществления планов ему были необходимы грамотные, активные, талантливые и дерзновенные, и прежде всего образованные люди. И на XVIII съезде Сталин отметил, что за прошедший период «шел бурный процесс формирования, мобилизации и собирания сил новой интеллигенции. Сотни тысяч молодых людей, выходцев из рядов рабочего класса, крестьянства, трудовой интеллигенции пошли в вузы и техникумы и, вернувшись из школ, заполнили поредевшие ряды интеллигенции. Они влили в интеллигенцию новую кровь и оживили ее по-новому, по-советски... Создалась, таким образом, новая советская интеллигенция, тесно связанная с народом и готовая во всей массе служить ему верой и правдой».

Действительно, за период второй пятилетки число специалистов с высшим образованием увеличилось более чем в два раза. Число студентов в сравнении с довоенным 1913 годом царской России возросло в 7 раз. В начале 1937 года умственным трудом в СССР занималось около 10 миллионов человек. Количество школьников в сравнении с 1913 годом возросло в 3,5 раза. Уровень грамотности населения до 50 лет к 1939 году составил 80%. Но за этой сухой статистикой стояли конкретные люди с их человеческим самосознанием, устремлениями и мечтами, и они сами хотели быть творцами новой жизни.

Вдохновенный порыв творчества, энтузиазм проник во все слои общества. Благодаря росту образованности и культуры в стране получили развитие и поддержку различные формы инициатив рационализаторов. Они получили название «стахановских» в честь забойщика шахты «Центральная-Ирмино» А.Г. Стаханова, добившегося в ночь на 31 августа 1935 года рекордной выработки по добыче угля. Рекорды стахановцев меняли организацию труда.

Говоря о Стаханове и его последователях, забойщике Н.А. Изотове, кузнеце Горьковского автозавода А.Х. Бусыгине, затяжчике ленинградской фабрики «Скороход» Н.С. Сметанине, ткачихах К.В и М.И. Виноградовых, Сталин с признательностью отмечал: «Таких людей у нас почти не было три года назад... Это – люди особенные».

Активно культивируемый Сталиным пафос героики труда стал исключительной особенностью, духовной чертой его современников. Никогда в истории человечества поэтика труда на благо общества, делающая жизнь осмысленной, не достигала таких высот признания. В этой всемерной поддержке и развитии Сталиным народного энтузиазма заключался глубокий философский смысл. Из необходимости добычи средств к рабскому существованию и потребительской погони за меркантильными материальными благами цивилизации труд превращался в процесс человеческого самовыражения.

Сталин отмечал: советские люди ставили рекорды потому, что труд становился «делом чести и славы», элементом коллективного самоутверждения. Теперь люди работали «не на эксплуататоров, не для обогащения тунеядцев, а на себя, на свой класс, на свое, советское общество».

Коллективизм и сопричастность людей в общности целей и результатов их труда, по существу, практически решали извечный вопрос о смысле самой жизни. Доставляя труженикам, гражданам страны чувство самоудовлетворения, они давали ощущение полноты будничного человеческого существования.