Сталинский СМЕРШ. Лучшие спецоперации военной контрразведки

— Будут вам и факты. Дал мне Слюсаренко неделю подумать… Что делать, я не знал. Стал за ним присматривать. Одного дня вижу: вывел Слюсаренко из полиции молодого парня. Лицо в синяках, одежда порванная, руки сзади стянуты проволокой… Подсадил полицай этого партизана на повозку, бросил туда лопату. Выехали они на Пушкинскую улицу. А это известная дорога на кладбище… Я за ними, в их направлении… Само собой, поодаль от ихней повозки. Подъехал Слюсаренко к кладбищу. И я туда добрался — смотрю, дальше что… Павел Слюсаренко повез партизана в кладбище, прихватил и лопату. Ясное дело — зачем… Затаился я в кустах. Сколько время прошло, не знаю… Может, целый час. Выстрел услышал… Вернулся Слюсаренко один. С лопатой только. Бросил ее на повозку. Сам сел и поехал. Я тихо-тихо пробрался к могилам. На краю кладбища старые окопчики, еще сорок первого года, неглубокие, уже осыпались… На одном земля свежая… Холмика не было. Убил, гад, человека и то место, где закопал бедолагу, сровнял с землей. Ясно, палач Слюсаренко. Кат! — подвел итог рассказанному Карнаухов.

— Почему вы считаете, что жертва Слюсаренко — партизан? — спросил Титов.

— А то кто же? Наверно, партизан… Не знаю я точно. — Помолчав, заговорил: — Понял я, дело мое — смертельное. И ушел из города. В селе у родичей прятался. А скоро наши снова из города немцев прогнали, освободили нас. И вот я в рядах армии. Полицая этого в третьей роте увидел… Сначала испугался…

— Не ошибаетесь?

— Точно он, Слюсаренко. Только его осторожно брать надо. Опасный он, гад!

— Не беспокойтесь. Это уже моя забота. О том, что рассказали о Слюсаренко, никому ни слова. Постарайтесь не попадаться ему на глаза.

— Понимаю.

— Можете идти.

Карнаухов встал со стула. Перед Титовым был маленького роста человек, лопоухий, с бесцветными какими-то телячьими глазами. Незаметная личность.

Карнаухов вышел из хаты, а Титов еще какое-то время размышлял о том, что только что узнал.

«Встреча с этим полицаем у Карнаухова могла оказаться смертельной. Такие свидетели полицаю не нужны. Может быть, Карнаухов убоялся этого. Во всяком случае, боец Карнаухов поступил правильно».

— Костя, приведи ко мне Слюсаренко, — распорядился Титов. — Пойдешь не один. Возьми с собой Давыдченко из взвода управления. Он крепкий парень. Возьми автомат. Этот Слюсаренко может быть опасен. Но перед этим у меня должен находиться Карнаухов. Пусть придет скрытно. Уже стемнело, а он и Слюсаренко в разных ротах. Начни с Карнаухова. Выполняй!

— Есть! — козырнул Константин.

Этот мимолетный ритуал напомнил Титову пограничный приказ на выход для охраны Государственной границы Союза Советских Социалистических Республик. Он служил на границе. Свою зеленую фуражку сохранил, носил ее в вещмешке. И пронес ее через годы и расстояния.

— Садитесь, — Титов указал Слюсаренко на стул перед собой. За ним на лавке уселись Сергеев и Давыдченко. Оба с автоматами. В углу примостился Карнаухов. Слюсаренко его не увидел.

— Чем обязан такому эскорту? — Слюсаренко перешел в наступление.

— Ваша фамилия? — строго спросил Титов.

— Слюсаренко, — уверенно заявил тот.

Титов позвал Карнаухова, посадил на стул напротив Слюсаренко. Затем указал на бледного, не скрывавшего своего волнения Карнаухова, спросил:

— Знаете этого человека?

— Не припоминаю. Может быть, где-то и встречались.

«Ишь, не сказал: «Первый раз вижу» и держится пока невозмутимо», — отметил про себя Титов.

— Вспомните!

— Полицай Слюсаренко! — вырвалось у Карнаухова.

— Не знаю такого.

— Ах ты, гад! Забыл, как хотел меня завербовать для немцев.

— Такого не припомню. И вообще, что происходит? — полицай попытался сыграть возмущение.

— Ты же партизана убил! — почти закричал Карнаухов. На миг что-то дрогнуло в лице полицая, но он не сдавался.

— Ну, такое нужно доказать, — парировал полицай.

— Докажем, а сейчас расскажите, как служили у немцев.