#Сталкер

Я готовила нам ужины, каждый раз что–то новое и необычное: лазанью со шпинатом и соусом бешамель, гриль овощи и мраморную говядину, тайскую рисовую лапшу с креветками в сливочном соусе, ризотто с крабовым мясом и шампиньонами. Он всегда жадно ел, чуть ли не облизывал тарелку и улыбался. Помогал помыть посуду, благодарил за еду искренне и с нежностью – целуя в макушку и сжимая в объятиях.

Иногда мы пили кофе по ночам, и потом смотрели глупые французские комедии – мои любимые – до самого восхода.

А наутро я просыпалась одна, всегда разбуженная запахом свежезаваренного кофе и тостов.

Затем он пропал. Я не находила себе места, перестала готовить и судорожно ждала по ночам того момента, когда повернётся его ключ в замке. Днём стала уходить, сначала на пару часов, затем почти на всё время – надеялась, что придёт неожиданно.

Мобильный трезвонил без устали: звонила мама, Светка, бывший муж – я редко отвечала на их звонки. Одиночество снова навалилось суровой реальностью – холодное, жалкое, беспросветное и жестокое. Слёзы текли по щекам, когда засыпала и просыпалась одна; хотелось кричать от душевной боли, которая разрывала на части.

Мне не хватало его сильных, умелых рук; жадного рта и мягких губ, которые мгновенно краснели и опухали от жарких поцелуев. Не хватало синяков по всему телу – прежние пожелтели и почти исчезли с моей кожи. Не хватало его колючих волосков, и запаха. Запаха, пожалуй, не хватало больше всего.

Понимала, что влюбилась. Вот так – глупо, наивно, в совершенно незнакомого человека, но влюбилась. Потеряла себя, растворившись в воспоминаниях. Вздрагивала от жара, когда проходила мимо стены в прихожей, где он взял меня в первый раз; обливалась холодным потом, когда стояла, опершись ладонями о кухонную столешницу; жевала губы, смотря на комод в прихожей. Пыталась довести себя до оргазма в душе, под одеялом, но свои собственные руки предавали – пальцы не были такими шершавыми и грубыми, как у него.

Ждала, как побитая, брошенная собака, своего хозяина. И постепенно теряла веру – веру в то, что он снова придёт.

– Выглядишь совсем неважно, – осторожно сказала Светка за чашечкой кофе в кафе, куда вытащила меня в один из первых тёплых весенних дней, – Не приходил?

Я отрицательно покачала головой и спряталась за тёмными солнечными очками, делая вид, что ярко светит в глаза.

– Может, позвонишь ему? – она отпила из своей чашки и забросила в рот несколько шоколадных трюфелей.

– У меня нет его номера.

– Тебе не кажется это странным? Сколько вы встречаетесь – а ты ничего о нём не знаешь. Даже имени, – она бросила мне укоризненный взгляд, – Может, он женат.

– Он не женат, – резко ответила я, – У него никогда не было кольца, и следов тоже нет.

– Может, не носит вообще, и жена не против.

– Он не женат, Светлана, – грубо повторила я.

Светка вздрогнула, я редко была раздражительной. Наверное, в этом моя беда – всегда мягкая, податливая, вежливая. Наступили на ногу? Ничего страшного. Пропустить в очереди, в которой стояла битых пятнадцать минут? Идите, конечно, я ещё подожду. Дать взаймы, зная, что уже никогда не вернут? Естественно. Простить мужа–изменника, помочь ему в бизнесе почти забесплатно? Обязательно.

Наверное, пора меняться. Что–то сделать с собой, прикрутить другую голову. Мыслить иначе.

Я была такой – дочь матери–одиночки. Слишком хорошей, слишком правильной, слишком приторной. В школе больно кричали в спину: «Безотцовщина» – я приносила конфеты на накопленные деньги, чтобы задобрить одноклассников. Учителя смотрели косо – стирала шторы голыми руками, а потом лечила волдыри на коже от хозяйственного мыла. Мальчик посмеялся над слишком длинной юбкой – обрезала её так коротко, что не могла показывать указкой, стоя у доски – едва задиралась, открывала белые хлопковые трусики. Над ними, кстати, тоже посмеивались – в то время у многих уже были кружева.

Назвали серой мышкой из–за неприметного цвета волос – стала платиновой блондинкой. Сказали, что толстая – похудела на пять размеров. Поругали рисунки, мол, никогда тебе не быть дизайнером – руки–то из жопы растут – пошла на экспресс курс для начинающих художников и поступила на бесплатный факультет архитектуры и дизайна.

Жизнь не била, нет. Били люди. Били остро, безжалостно, и я приспосабливалась. Не била в ответ – подставляла щёку. Думала исправятся, одумаются. Не получилось…

Дожилась до того, что скучаю по какому–то психу, который приходит в мой дом без разрешения и трахает меня, как надувную куклу.

Светка что–то говорила, но я не слушала. Поняла, что меня в очередной раз используют – уши для её дерьма и проблем. Хочет очередного халявного ремонта: зарплату задерживают, а просто жизненно необходимо обновить кухню, не найдёшь мебельщиков подешевле? Для меня её «подешевле» значило провести несколько бессонных ночей, рисуя проект и купить материалы для фасадов за свой счёт, потому что крашеный глянец, который она хочет, «подешевле» не делают.

Да, надо что–то менять. Я решила сменить подругу.