Сталкер-югенд

  − Но разве этот район не круг интересов Богуша?

  − С недавнего времени нет. Мы его переуступили.

  − Кому?

  Брови Варуши взлетели вверх - не пора ли делать новую ставку.

  − Был очень рад общению с вами, − раскланялся догадливый посетитель, сэкономив на имени.

  Варуша убрал приработок в карман. В городе деньги давались легко. Правда и стоили не много.

  − Твои рекомендации основаны на сообщении диггера?

  − У меня достаточно оснований так утверждать.

  − Как скоро?

  В зале громко засмеялись. И Варуша и Карлик обернулись на смех. Молодой парень заигрывал с двумя ...назвать их шлюхами, оскорбить заслуженных работниц кроватных аттракционов.... блядями. Так широко гулять мог только наследник большого кошелька. Ни какого уважения к поту и бессонным ночам папочки Скруджа.

  − На Паху чем-то похож, − произнес Карлик. - Такой же тощий.

  − О мертвых только хорошее, − отозвался Варуша. Парень действительно походил на их общего знакомца.

  − Надо было не оставлять его у фермеров. Сюда забрать, с собой.

  − Надо было, − согласился Варуша. - Пригодился бы.

  − Это точно, − закивал головой Карлик. Но дело, прежде всего. - Как скоро?

  − У тебя хватит времени сдернуть отсюда.... к террикону. Если начинать отсчет с завтрашнего дня. С послезавтрашнего не уверен. Сказать тебе за третий день?

  − Нет необходимости. Сообразил. А сам?

  − Мы при исполнении, − Варуша прицелился налить. Пить он мог много, долго и успешно. Не падал. Не было такого случая.

  Гусятник медленно, наблюдая игру света золотистой струи, наполнил стакан. Широко разинув рот, в три глотка осушил. Подышал в кулак, но не закусил. Баловство для малолеток и зеленых, закусывать.

  − А ты дергай, − повторил он Карлику. - Собери ребят человек десять-пятнадцать и на террикон или в Роскож. Пока не слишком поздно.

  Карлик и сам склонялся к подобному шагу. Но как только он начинал думать о том, чтобы покинуть город, перед ним становилась дилемма. В городе он неплохо обустроился. Террикон обычные руины - с тоски завоешь. А Роско.... Может, вкалывая на плантациях, с утра и до вечера, и заработаешь честный кусок хлеба, но ему больше нравилось держать в руках автомат, а не мотыгу. С такого промысла хлеб может и не такой вкусный, зато его больше.

  − И все-таки, почему ты решил остаться?

  Варуша поглядел на Карлика. Объяснить? Не поймет. Отбегал он свое. Устал. Выдохся, перегорел. Наелся войны и смертей. Как хочешь, назови. Приснопамятный Паха убеждал, то что отдашь − заберут. Он отдал и у него ничего нет. За душой ничего нет! И в душе ничего нет.

  − Последняя попытка вразумить Богуша, − нашел Варуша оправдательную причину не пуститься в бега.

  − Головачу, как я знаю, не удалось.

  − Вот я и говорю, последняя.

  Варуша заглотил еще стакан, и Карлик понял, дальше с ним разговаривать бесполезно. Еще жахнет, зальет зенки и будет молчуном молчать. При очередном возлиянии, Карлик не попрощавшись, ушел. Колокольчик уныло звякнул, ему на прощание. Варуша уставился за окно, где в пятне фонарного света от дождя кипит лужа. Ливень, то припускал, взбивая пузыри, то затихал, усмирив нрав. То сыпал дробью в стекла, то тихо сползал по неоновым вывескам. То топил подворотни, делая их не проходимыми, то растекался, освобождая асфальт. То громыхал в водосточных трубах, то легонько отплясывал по жестяным подоконникам. Дождь шел и шел, не переставая.

  В ,,Мотылекˮ приходили и уходили, но Варуша усердствовал разбавлять одиночество и кровь содержимым бутылки. Опорожнив одну, с хрустом свернул колпачок со второй. Спиртное помогало не думать. Совсем. Позволяло не помнить. Никого. Позволяло анальгировать чувства и их как будто не было. Ни самих, ни их признаков. Ощущение марионеточности нивелировалось. Поиграв, тебя оставили впокое и ты этим покоем наслаждаешься.