Сталкер из ГРУ

– Дыма без огня не бывает, дорогой Иван Петрович, – осторожно улыбнулся Бирчин. – Вам ли этого не знать? Некоторого волнения со стороны службы безопасности так или иначе следовало ожидать. Ведь речь шла ни много ни мало о государственной тайне. Да к тому же в открытую умыкнутой почти из стен Государственной Думы. Большой скандал. Но вам-то чего волноваться? Все это вас нисколько не касается.

– Да, не касается, – пробурчал Травкин. – А гэбэшники уже шерстят во всю силу, весь комитет вдоль и поперек допросили, из Зимина душу вытрясли и уже вышли, между прочим, на Дмитрия Захаровича…

– Ну и правильно, – спокойно сказал Лев Осипович, – и должны были выйти. У них работа такая, Иван Петрович. А у Дмитрия Захаровича Лосева своя работа. Ему документы понадобились по роду деятельности, вот он их и затребовал. И в чем тут его вина? И какая связь с вами? Или вы, Иван Петрович, заключили с ним письменное соглашение?

– Ничего мы не заключали, – огрызнулся Травкин. – Встретились в проходном сквере, пять минут постояли, покурили и разошлись.

– Ну так и чего вы паникуете? – пожал плечами Лев Осипович. – Я не вижу ни малейшего повода для волнения. Если даже предположить – хотя, замечу, это весьма маловероятно, – что Лосева припрут к стене и он чего-то там начнет говорить, то против вас лично у него ничего нет. Беседа в сквере? Это же смешно, и вы отлично это понимаете. Никакой такой беседы не было и быть не могло – вот ваша единственно верная позиция, которую никто не сможет поколебать. Если, конечно, ваш друг не подстраховался и не записал разговор на диктофон…

Иван Петрович вздрогнул и испуганно глянул на Бирчина.

– Нет, – поразмыслив, покачал он головой, – вряд ли. Это не принято между нами. И я, и он предпочитаем подобные беседы оставлять в памяти, а не в диктофонной записи. Так спокойнее спится.

– Ну и славно. Тогда вам надо лишь поскорее все забыть. А служба безопасности пусть копает себе на здоровье. Кстати, они ведут столь же усердный, как в Думе, поиск и по другим адресам, куда не дошла почта. И, надо полагать, скоро окончательно запутаются. Ведь им ничего не известно, Иван Петрович. И вам ничего не известно. Не так ли?

Травкин на этот раз не ответил. Хорошо ему, думал он, сидя в своей крепости, никого не бояться и других этому свысока учить. Быстро забыл российские порядки, где не станут миндальничать, как здесь, в колыбели законности, а схватят железной рукой за загривок и швырнут на нары в «Матросскую Тишину». И не бойся там сколько влезет, это уже никого не колышет. Промурыжат в камере полгода, а то и год, – сам в чем хочешь признаешься. Многих тюремные стены сломали и заставили вымаливать прощение. Не дай бог там оказаться…

– Вы ведь вызвали меня не за тем, чтобы утешить, верно? – посопев, спросил Иван Петрович. – Видимо, была какая-то другая причина.

– Была, Иван Петрович, – подтвердил Лев Осипович. – Была.

Он немного помолчал, исподтишка изучая нахмуренное лицо гостя. «Эх, Иван Петрович, бравый депутат. Квашня ты сырая, а не кремень, как о тебе думают твои избиратели. Чуть стало припекать – и запричитал по-бабьи, полез в кусты. А денежки-то получать нравится? Чай, не за просто так ты с Лосевым договаривался. Четверть миллиона долларов за пятиминутный плевый разговор – разве этого мало? Да и Лосев получил столько же и не поперхнулся. А попробуйте заработать эти деньги своими куцыми мозгами. Проверните хоть одно стоящее дело. Куда там. Только и умеете, что взятки хапать да подачки на лету ловить».

– Есть одно небольшое дело, Иван Петрович, – интимно заговорил Бирчин, посматривая на ощетинившегося гостя. – Даже не дело, а так, небольшое поручение. Если хотите, моя личная маленькая просьба.

Травкин неприступно молчал, и Лев Осипович мысленно улыбнулся. «Ах ты, старый козел, наставил рога. Небось уже решил пойти на попятный, сыграть в глухую "отказку". Не выйдет, милый мой, теперь поздно артачиться. Наживка давно тобой проглочена – очень жадно, надо сказать, проглочена, – и даже переварена. Но крючок-то за кишки держит мертво, и никуда ты с него не сорвешься».

– Вы ведь собирались совершить поездку по Центральному региону, – спокойно продолжил Лев Осипович. – Так вот ближе к концу июля – точное число я вам сообщу немного позже – вы должны будете прилететь на вашем самолете в Верхнеозерск. Знаете такой город?

Слабым наклонением головы Травкин дал понять, что ему известен этот город. Но лицо его оставалось нахмуренным и холодным.

– В Верхнеозерске вы должны будете задержаться на сутки, возможно, на двое. Я думаю, электорат будет счастлив пообщаться со столь известным человеком, как вы, подольше, так что радушный прием вам обеспечен. Впрочем, он обеспечен вам везде, не так ли?

– Что я должен буду там делать? – неприязненно буркнул Травкин.

– В том-то и дело, Иван Петрович, что ничего вам делать не придется, – сказал Лев Осипович. – Вы должны только прилететь туда на своем быстроходном самолете – вот и все. И отдыхайте, то бишь общайтесь с народом со спокойной душой. Вот и вся моя просьба.