Сталкер из ГРУ

– Тебе и давешний журналист заплатил? – прошипел Седой.

Под его пристальным взглядом Клоп беспокойно заерзал.

– Сколько? – давил Седой, не отводя от него страшных глаз. – Говори, выкидыш чахлый, а то узнаю от кого стороной, хуже будет…

– Да пятьсот всего, Седой! – взмолился Клоп. – Бес попутал, захотел погулять маленько… Давно бабки живые в руках не держал, ну и…

Он горестно замотал головой, размазал по щеке покаянную слезу.

– Ладно, – отвернулся от него Седой. – С этим после разберемся. С тобой-то как решим, мил-человек? – глянул он на Гришина.

«Не может быть, чтобы они не наткнулись на этот дом, – думал в это время Гришин, напряженно слушая, не раздастся ли по ту сторону двери топот спасительных шагов. – С виду он, конечно, не жилой, но ведь догадаются, кто в нем может обитать. Или мимо пройдут?»

– Небось уже догадался, что с твоим дружком тут сталось?

– Приблизительно, – сказал Гришин, переступая с ноги на ноги.

Ему удалось незаметно занять такое положение, что рябой стоял не сзади от него, а немного сбоку. Его ответ Седого развеселил.

– Ну и о чем же ты приблизительно догадался? – спросил он.

– Думаю, что вы его убили, – как можно спокойнее сказал Гришин.

Он рассчитал правильно. Его спокойствие пока сдерживало Седого.

– Правильно думаешь, – сказал старый бандит. – Смышленый…

– Но это неразумно, – пожал плечами Гришин. – Убийством журналиста вы только привлекли повышенное внимание. Видите, меня прислали из самой Москвы. Если вдруг пропаду я – сюда приедут другие, и вас рано или поздно разоблачат…

– А пускай едут, – ухмыльнулся Седой. – Милости просим. На свалке на всех мест укромных хватит, все Москву можем закопать…

Его шутка понравилась. Клоп залился визгливым смешком, ему громко вторили лошадиным ржанием остальные. На какое-то время они забыли о пленнике, и Гришин понял, что другого шанса на прорыв у него не будет. Он резко ударил локтем в закинутое горло рябого, а ногой со всей силы пнул в пах мордастого. Морпех, хакнув, захлебнулся смехом, схватился за шею и, хрипя, рухнул на колени. Пиня сложился пополам и осел под стол. Гришин ударил кулаком в лицо третьего, но впопыхах промахнулся, и удар вышел смазанным. Но все равно, путь был свободен. Он бросился к двери, чтобы выскочить наружу, но Седой подхватил тяжелую дубину и сильно пустил ему вслед. Она ударила Гришина под колени, он споткнулся, быстро перебирая ногами, клонясь вперед, и врезался боком в дверь. Пока он выпрямлялся и нащупывал ручку, на него наскочил Клоп и повис пиявкой на плечах, пытаясь выдавить ему глаза цепкими пальцами. Зарычав от боли, Гришин с разворота всем весом шмякнул его о стену. Тонко вскрикнув, Клоп разжал слабые руки и кулем скатился на пол. Но на Гришина уже налетел третий бандит, стараясь сбить его с ног кулаками. Сбоку, тряся головой и рыча, надвигался жуткий Морпех. К дверям уже было не прорваться. Гришин уклонился от очередного удара и точным крюком в челюсть сбил яростно махающего кулаками противника с ног. И в этот миг на него, растопырив руки, бросился рябой. Гришин успел ударить его ногой в живот, но это было то же самое, что бить в стену. Даже не вздрогнув от удара, Морпех схватил его в объятия, взметнул на воздух и с силой швырнул на пол. От удара о каменный пол Гришин на миг потерял сознание. Подняв голову, он увидел, что с трех сторон на него надвигаются перекошенные ненавистью жуткие хари.

«Теперь все», – понял он, пытаясь подняться на колени.

Морпех с занесенной ногой подскочил к нему, чтобы ударить по голове, как по футбольному мячу, но в этот миг от сильного толчка распахнулась дверь и в помещение ворвались вооруженные люди.

– Всем стоять! – раздался повелительный окрик, и грянул выстрел.

Это Борисов, в долю секунды оценив ситуацию, понял, что набравшего разгон Морпеха уже не остановить, и выстрелил ему в спину. Словно сбитый ударом молота, Морпех подпрыгнул, развернулся на одной ноге и всем телом рухнул на пол, едва не раздавив Гришина.

Кругом звучали повелительные окрики, оперативники привычно сковывали руки бандитов наручниками. Кому-то в сердцах врезали рукояткой пистолета по затылку, кого-то положили мордой в пыль.

– Ты как, майор, жив? – склонился Борисов над Гришиным.

– Нормально, – криво улыбнулся тот. – Чего помешали? Я бы сам справился. Дай-ка руку, что-то самому трудно встать…

Морщась от боли, он поднялся, глянул на лежащего Морпеха. Ну и медведь, так шваркнул об пол – чуть богу душу не отдал. Морпех был жив и слабо шевелился. Пуля попала ему в лопатку, не добравшись до легких. Кто-то из оперативников уже занялся его раной.

– Что так долго? – спросил Гришин, садясь на лавку.

– Ты сам велел не высовываться раньше времени. И людей мало было. Когда вы в лес зашли, тут тебя и потеряли. Ну, бегали кругами, искали, опять же втихую, чтоб шум не поднимать. Домину эту сразу как-то пропустили, глянули – пустая вроде, ну и дальше. Потом уж вернулись.

– Хорошо, хоть вернулись, – заметил Гришин, кривясь от боли в плече.

В помещение влетел подполковник Афанасьев, бросился к Гришину.