Сталкер на каникулы

Василина и Глеб вели себя до ужаса примерно, и это раздражало не только вожатую, которая точила на них зуб всю смену, но и Роберта. Их дружба, плавно перерастающая во что-то большее, выводила Парамонова из себя. Василине порой казалось, что у него в буквальном смысле пойдет пар из ушей.

Только в отличие от вожатой, его раздражение не веселило Василину.

Она чувствовала каждой клеточкой тела, когда Роберт буравил ее взглядом. И это ощущение было не из приятных — словно она попалась в паутину, которую отчаянно хотелось с себя стряхнуть. Стоило немалых усилий не оборачиваться на Роберта. Ей не хотелось пересекаться с ним взглядом, но, когда это происходило, по коже пробегал холодок, а волоски вставали дыбом.

На ум приходила поговорка, знакомая с детства: «в тихом омуте черти водятся». А в омуте Роберта засел нехилый чертила. Только в лагере Василина осознала, что не знала о нем ровным счетом ничего. Да, она выяснила, какие его любимые пирожки. Да, у нее был целый список книг, которые прочитал Парамонов. Да, она была в курсе, какой размер одежды и обуви он носит. И, да, она держала в уме кучу мелочей, связанных с ним, но не имела понятия, что из себя представляет Роберт — какой он человек, какие мысли роятся в его голове, какие черты характера скрываются за маской образцового ученика и любимчика учительницы литературы. .Ч.и.т.а.й. на. К.н.и.г.о.е. д…н.е.т.

Ее успокаивало только то, что рядом находился Глеб, да и вряд ли бы Роберт осмелился что-то вытворить на территории лагеря под присмотром вожатых. Василина даже пыталась успокоить себя тем, что просто накручивает себя, пока Женька не поделилась своими наблюдениями:

— Роберт постоянно ошивается вокруг тебя и сверлит таким взглядом… Непонятно, то ли убить тебя хочет, то ли засосать. Но вид у него пугающий. А я-то еще тебя считала одержимой… Парамонов просто маньяк какой-то!

После этих слов Василина всерьез задумалась над тем, чтобы попросить маму забрать ее из лагеря. Но где была гарантия, что Роберт не увяжется следом? Да и, в конце концов, им придется видеться в школе, а живут они всего в нескольких домах друг от друга. Глупо бежать из лагеря при таких обстоятельствах.

Но Василине очень хотелось спрятаться, чтобы Роберт больше не пялился на нее, как кот на сметану. Поэтому, когда Глеба не было рядом, она ни на шаг не отходила от Женьки, и наоборот.

— Помнится, ты все лето жаловалась, что я забила на тебя и гуляю с одним только Артемием, — заметила перед сном подруга и притворно вздохнула: — Вот так поехали вместе в лагерь, а теперь уже ты гуляешь только с Глебом, а на меня — ноль внимания.

Василина приподнялась на локтях и растерянно захлопала ресничками. Только после замечания Женьки она поняла, что большую часть времени проводила бок о бок с Глебом. И даже этого времени ей было мало. Как, впрочем, и ему…

Только сблизившись с Глебом Василина поняла, что происходило между Женькой и Артемием, и что чувствовала подруга.

— А ведь правда, — согласилась с ней Василина, стараясь скрыть смущение. Сердце колотилось так сильно, что казалось, его стук могла услышать вожатая, патрулирующая периметр домика после отбоя. — Я просто… не могу насытиться, что ли? Хочется постоянно быть рядом с ним.

В памяти пронеслась череда воспоминаний о том, как Глеб смеется, как он произносит ее имя, как его глаза светятся, когда он смотрит на нее. Каждый миг рядом с ним казался волшебным, и чем больше времени они проводили вместе, тем сильнее становилось это странное, но приятное волнение внутри.

Она вспомнила, как однажды, прогуливаясь по берегу озера, Глеб нежно и словно невзначай коснулся ее руки. Это заставило сердце Василины подпрыгнуть, а по спине пробежала дрожь. «Неужели это и есть любовь?» — подумала она тогда, ловя себя на том, что с каждым днем ее чувства крепчали.

— Понимаешь… — Василина замялась, не зная, как выразить все, что она переживала. — С Глебом так легко. Я не чувствую, что мне нужно играть какую-то роль, как с Робертом. Я просто я. И мне это нравится. И Глеб нравится.

Женька внимательно посмотрела на подругу, и в ее глазах Василина увидела понимание. Она знала, о чем говорит подруга, потому что сама пережила нечто подобное с Артемием.

— Это нормально. — произнесла Женька. — Впервые влюбляться — это всегда так… запутано и сложно.

Василина кивнула, а внутри воцарилось удивительное спокойствие. Да, это было что-то новое и немного страшное, но каждое воспоминание о Глебе заполняло ее радостью, которую она никогда прежде не испытывала. Она уже не могла представить летние вечера без его смеха, забавных историй из жизни и рассказах о планах на будущее.

— А ты не дуешься на меня? — с волнением спросила Василина, чуть прищурив глаза. — Не хочешь, чтобы мы снова проводили время вместе?

Женька усмехнулась, а в ее улыбке не было обиды, только понимание.