Сталкер. Приручая тебя

Последняя фраза была лишней. Но я это поняла слишком поздно. Шикарное обнажённое, перевитое мускулами тело вжало мою спину в стенку бассейна, угол бортика ребром впился в позвоночник, причиняя дискомфорт. Сильные руки опустились по бокам от меня, заключая в капкан. Я сглотнула, и медленно поднимала взгляд от обнажённой груди покрытой каплями воды в поисках карих глаз, но неожиданно зацепилась за плоские коричневые соски, подмечая мелкие волоски вокруг. Сглотнула ещё раз и заскользила взором выше, через выступающий кадык, подбородок с щетиной, оценить жёсткость которой захотелось кончиками пальцев. Красивые плотно сжатые губы, прямой нос. Иисус, когда я доберусь до глаз?

И наконец, карие глаза, потемневшие до черноты. Обещающие нечто такое, что даже взрослые и опытные девушки засмущаются. А я хоть и взрослая, но совершенно неопытная, к тому же слегка чокнутая. Поэтому – я тону и не хочу выплывать из глубины этих глаз. Без кислорода, он мне не нужен. Хочу погрузиться в самую глубину. И остаться там навечно.

Кажется, именно этого погружения мистер Сторм от меня и ждал, потому как в следующую секунду, одна ладонь меня притягивает за затылок, а его тёплые губы впиваются в мой рот. Я даже не успела сделать вдох. Да что там вдох, я не успела моргнуть, как мои губы оказались в плену у дикого варвара. Он не ведал жалости, не давал пощады. Брал и утверждал. Кислорода нет, я упёрлась ладонями в его грудь и не знаю на что решиться: оттолкнуть или впиться ногтями, причиняя боль. По-моему, я делала и то, и другое, потому как он зарычал в мой рот и едва не сгрыз мои несчастные губы.

«Оу, мужик полегче», чересчур агрессивный напор и боль от прокушенной губы разогнали эстрогенный флёр, навеянный моими яичниками. Я замерла, не зная, что ещё предпринять, чтобы утихомирить вошедшего в раж самца.

Но делать ничего не пришлось, ибо самец сам очнулся и открыл свои затуманенные страстью глаза. Взгляд понемногу прояснялся, приобретая ясность. Он провёл большим пальцем по моей прокушенной им же губе, смахивая каплю крови. Облизнул палец, глядя в мои глаза, со всей порочностью, на которую он был способен, но которую я была не способна выдержать.

Твою мать! Где-то здесь был выход, мне срочно нужен выход. Кажется, в бассейн забралась агрессивная и голодная акула.

– Лилиан, – хриплый голос долбанул по натянутым нервам и барабанным перепонкам, яичники пустились в пляс, разгоняя гормоны, – я-твой-босс! – резко, чётко, по слогам. – Только я! Никто не будет твоим боссом, кроме меня! И чтобы больше не произносила при мне имя Джона Гилмора или любое другое. Иначе, клянусь, последствия тебе не понравятся. Хотя, – хищный, плотоядный взгляд огладил моё лицо, – если ты любишь рисковать, то всё в твоих руках, девочка.

– Кхм, Эдриан, а ты сегодня головой не ударялся? – тяжёлый мрачнеющий взгляд сообщил, что я на краю, но моим полоумным тараканам в голове глубоко плевать. – Не помню, чтобы я нуждалась в боссах или выражала свою заинтересованность в одном конкретном боссе.

– Тебе и не нужно, – он серьёзно…?! То есть моё мнение ему не интересно априори? Что ж этого следовало ожидать от наглого босса в одночасье ставшего совладельцем RLSCP. Да полстраны наверняка свалилось с приступом бешеной зависти, изрыгая белую пену из желчных ртов. Как этому выскочке Эдриану Сторму удалось провернуть сделку века? Но я из противоположного лагеря. Я ненавижу толстосумов и всё, что с ними связано. Поэтому как бы шикарно не целовался мистер Сторм, с этим пора заканчивать и как можно быстрее. И моим яичникам, спавшим до недавнего времени праведным сном, придётся заткнуться и организовать себе новую спячку.

– Мистер Сторм, – моим голосом можно колоть лёд, – советую вам убрать от меня руки, губы и шикарное тело. И на будущее держитесь от меня подальше, во избежание лишних неприятностей.

– Не выйдет, Лили. Хочешь ты того или нет, согласна или же категорически против, но я твой самый главный и единственный босс! Так долго, как мне захочется!

Вот же говнюк! Прости засранец, но ты не оставил мне выбора.

Я облизнула свои губы языком, мужской взгляд послушно сместился. Я повторно закрепила полученный результат. Мужская грудь заходила ходуном от частого дыхания. Мои шаловливые пальчики, со всей осторожностью заскользили невесомыми прикосновениями по плечам, поднимаясь к ключицам, тёмные глаза поймали мой заполошный мечущийся пойманной птичкой серо-голубой взгляд и взяли в плен. Заставляя вновь окунуться в карий омут с головой, достать до дна и больше никогда не всплывать. Но даже не глядя на свои ладони, я продолжала порхающими движениями изучать рельеф груди. Пока в один прекрасный момент не сжала со всей силы два соска зажав между пальцами и выкручивая до боли.