#Сталкер (СИ)

Теперь мой дом надёжно закрыт, заколочен. Ни один посторонний человек в него не попадёт. Только, если я позову.

Но я не позову.

К чёрту такую любовь. К чёрту такого сталкера.

ОДИНОЧЕСТВО

Я не вернусь.

Так говорил когда–то,

И туман

Глотал мои слова,

И превращал их в воду.

Би–2 «Серебро»

Собралась. Не ожила, нет, но склеилась. Слава приходил с цветами на следующий день. Дверь даже не открыла – вызвала полицию, его увели. С тех пор не появлялся – видимо понял.

Бросила всё и на два месяца сорвалась к маме. Было лето – тёплое в этом году. Ходила босиком по траве на дачном участке, думала. Залечивала, зализывала раны; прятала боль глубоко внутри, скрутив её в тугой комок.

Когда вернулась, лето заканчивалось. Я брала единичные заказы от частных клиентов, днями напролёт мазалась в краске для стен и белилах для потолка. Вечером отскребала пятна с кожи, надевала свои лучшие платья, нижнее бельё и чулки – шла в город.

Сменила с десяток любовников, но запомнились только двое – один любил делать кунилингус до беспамятства. Обрабатывал начисто, я громко кончала, сжимая его голову бёдрами, не позволяя отстраниться слишком рано. Второй грешил позой шестьдесят девять – необычно, мне понравилось. Он трахал меня пальцами, я сосала его член; а потом лежала полупьяная и уставшая, пока он скакал по моей спальне, наспех надевая свою одежду.

За дверь выставляла всех – никто не оставался в моей постели до утра. Если становилось одиноко спать, кутила всю ночь, до самого рассвета. Пила яркие приторные коктейли в ночных клубах, которые облегчали знакомства с противоположным полом; курила тонкие ментоловые сигареты. В сумочке поселилась зубная щётка и запасные трусики – на всякий случай. Превратилась в проблядушку – стыдно признаться, уже тридцать два.

Пару раз видела Руслана в барах. Всегда с друзьями, ни разу с женщиной. Мне плевать, пусть делает что хочет. Он бросал на меня короткие взгляды, если замечал в обществе нового кавалера (что происходило каждый раз), укоризненно качал головой и сжимал губы. Один раз зажал в дамском туалете, но я ударила его по лицу и оттолкнула, послав с душой: «Иди на хуй».

Ругалась матом, да. Много и смачно, полюбилось. Вставляла «Бля» для связки слов, заливисто смеялась пошлым шуткам и щипкам за попу. Сальные прикосновения к груди не вызывали отвращения – привыкла. Хотели, чтобы раскрепостилась? Получите–распишитесь.

Время летело быстро, пришла осень, бархатистая и тёплая – начало сентября. Именно тогда я снова столкнулась с ним.

***

Я всё отдам

За продолжение пути,

Оставлю позади

Свою беспечную свободу.

Би–2 «Серебро»

В тот вечер, как обычно, сидела в баре. Мужики слетались, как пчёлы на мёд, ну, или мухи на дерьмо. Немудрено – на лице отпечаток бессонных ночей, но глаза блестят похотью. Кто такую упустит – лёгкая добыча.

Мне хотелось секса – безумного, жаркого, безудержного. Беда в том, что «безумно», «жарко», «безудержно» было только в первый раз, а потом появлялась скука. Искала, сама не знала, чего. А может и знала – в недрах души, где сидела, сжавшись, боль от предательства. Как назло, и в этот раз никто приличный на глаза не попался – все были слишком простыми и замороченными. Угощали выпивкой, говорили комплименты – чушь глупая. Слушать это не было сил, меня не волновало больше какие у меня глаза – серые или голубые, большие или маленькие, красивые ли волосы – плевать. Просто разденьте меня, подарите крупицу кайфа и проваливайте из моей жизни вон.

Ушла из бара расстроенная – опять придётся трогать себя под одеялом и засыпать неудовлетворённой. Громко стучали по асфальту высокие каблуки, слишком короткая юбка задиралась, приоткрывая ямочки ягодиц – но какая мне разница. Хотите смотреть – смотрите, а лучше сделайте что–нибудь, чтобы унять этот тлеющий жар внутри.

Проходила по тёмному переулку, фонарь не горел. Сердце гулко забилось в груди, услышала в собственных ушах. Сзади что–то зашуршало, я пошатнулась. За руку сильно схватили, прижали к стене спиной.

В нос ударил омерзительный запах алкоголя и дешёвых сигарет.

– Кто тут у нас, – прокаркал липкий мужской голос, – Такая красивая и одна.

Я завизжала, пытаясь ударить его по лицу, но он схватил запястья и скрутил их над головой. Больно тряхнул – ударилась затылком о кирпичную стену, слёзы брызнули из глаз.

– Не рыпайся, сука, не то прирежу, – в темноте сверкнуло холодное лезвие, его тут же прижали к моей шее.

Начал задирать и без того неприлично короткое платье, дёрнул вырез – раскрыл декольте. Бюстгальтер треснул под нетерпеливыми руками, когда он опустил чашечку и начал с силой сминать мою грудь.

– Хороша, – промычал, снова одарив своим амбре изо рта.