Сталки. Затмение (СИ)

На этот раз солнце должно было встать в девятом часу утра по федеральному времени. Подполковник не считал руководителей мятежников глупцами, поэтому предполагал, что десант будет произведён часов в шесть, и объявил общий подъём в пять, чтобы быстро собраться и уйти в лес, а детей и подростков вместе с Зором переправить на другой берег, где они будут под охраной запасных отрядов.

Но всё-таки он немного недооценил мятежников.

Во всяком случае, в вопросе оперативности реагирования.

Вторым, кто не спал в полпятого утра, был Омель.

Проснулся он от того, что захотел пить. Этой возможности вечером, когда происходили все те страшные события, он был лишён; перед сном Иша дала ему сделать несколько глотков из кадки, на всякий случай стоявшей в углу бани, но больше не разрешила, сказав, что вода и так холодная, а сам Омель ещё и простыл, поэтому больше — ни-ни.

И теперь подросток собирался воспользоваться шансом.

Прислушавшись, он уловил тихое сопение жены велка Нурса и понял, что та спит. Тихо поднялся, прокрался в угол и жадно припал к кадке. При этом у него в голове пульсировала одна мысль: «Только бы Иша не услышала… Только бы… Я же от неё в целой сагни…»

Тут в мозгу Омеля что-то как будто щёлкнуло. Подросток вспомнил, что после пробуждения вообще не смотрел, где находится его «сиделка»: ему хватило лишь звука её спокойного дыхания.

«Тогда откуда я знаю, где она лежит?!»

Во рту снова пересохло. Сделав ещё несколько глотков, Омель убедился, что жажда отступила, хоть горло и напомнило о своём существовании ощущением болезненной напряжённости, — и обернулся.

Иша лежала на дощатом полу, свернувшись клубком, ровно в том месте, где он её и представил.

«Что это такое?» — недоумённо подумал подросток и поднялся с пола. Легонько закружилась голова, в затылке стрельнуло болью; Омель зажмурился и опёрся рукой о стену.

Вскоре отпустило. Омель открыл глаза и перевёл дыхание.

Мелькнула мысль: «Не надо было мне с Линой тогда соглашаться и на восстание это факнутое идти… И голова тогда бы не болела, и не простыл бы…» Подумав об этом, подросток с трудом подавил новую волну кашля, которую могла услышать Иша, от этого проснуться и запалить его.

Но пока глаза были закрыты, в сознании Омеля чётко, с точностью до вреха обозначалось её местонахождение.

«Что со мной? Раньше я такого за собой что-то не припомню… — подумал он и так же бесшумно прокрался на своё прежнее место. Опустился на пол и привалился спиной к стене. — Неужели это после того удара?.. Да ну, вечером такого не было… хотя я не проверял… Это что ж получается, и у меня сверхспособность проявилась?! Круто… Надо проверить, а не почудилось ли мне всё это…»

Омель закрыл глаза и сосредоточился.

Сначала он не видел и не ощущал ничего, потом где-то рядом в ментальном пространстве протаяла фигура Иши. Вернее, осознание, что она рядом есть.

Омель зажмурился сильнее и представил себе деревню.

Помогло. Образы строений позволяли ассоциировать их с людьми, которые находились внутри и снаружи. И подросток уже не сильно удивился, когда понял, что знает, где все: и каждый из пятидесяти солдат, и их этот главный, про которого рассказал Нурс, другие выжившие — сам Нурс, Плющ, Ксюня, Лас, Зор и те дети…

Поднапрягшись, Омель бросил «взгляд» через реку. На другом берегу Сталки, не более чем в сотне сагней отсюда, расположились лагерем ещё тридцать или сорок бойцов — точнее с такого расстояния было не определить.

«Получается… — подумал подросток. — У меня получается! Значит, сверхспособности не выдумка… хоть я до последнего в них как-то не очень верил. И я могу видеть — мысленно, естественно, — кто где и на каком расстоянии находится. Обалдеть… Хм, а если ещё и вверх так же взглянуть?..»

Омель запрокинул голову и обратился мыслями наверх, сквозь крышу прохладной бани, в черноту пустого беззвёздного неба, сквозь густую пелену облаков, наплывших после захода солнца…

И замер с приоткрытым то ли от растерянности, то ли от изумления ртом.

Он ощутил присутствие где-то там, в вышине, не менее сотни людей. Они находились там кучками по двадцать — двадцать пять человек, которые постепенно разделялись и опускались вниз, к деревне. Но не все…

Прикинув в уме направление и расстояние, Омель догадался, что пара тех больших «кучек» спускается на другой берег Сталки, причём одна из них — достаточно далеко от селения.

«Это те же, что и тогда… — подумал подросток, вспомнив рассказ Нурса. — И их много, намного больше, чем вечером… Значит, «зачистка» не придумана велком. И у нас есть совсем немного времени, чтобы уйти отсюда».

Омель подполз к Ише и потряс её за плечо. Затем опять — более настойчиво.

— Чего тебе, Омель?.. — спросонья пробормотала женщина. — Голова болит? Горло?

— У меня, похоже, проявилась сверхспособность. И если верить ей, то нам всем надо срочно уматывать отсюда.

— Что? — Иша поморгала, прогоняя из глаз «песок», и села на полу лицом к подростку. — Объясни внятней…

— Нет времени! Надо всем сказать, пока не поздно…

— Тревога!!! — раздались вдруг снаружи крики солдат охранного кольца. — Эвакуация!!!