Стальная бабочка

Командир Особого штурмового отряда Ударной группы «Север» Макс Хауэр проснулся. Надо заметить, что проснулся в прескверном настроении, поскольку элементарно не выспался. Обычно на восстановление сил, приведение в порядок мыслей и подзарядку энергоемкостей технооболочки ему хватало двух часов. Сегодня он бессовестно продрых все три, но в голове по-прежнему была каша, а в теле не было легкости, ведь спал он условно. Из-за странного сна он больше ворочался, чем спал. Единственное, что восстановилось, как обычно, на сто процентов, – заряд энергии. Нанороботы не вникали в проблемы носителя, делали свое дело при любом настроении хозяина. Положено было подзарядить энергетическую систему электронно-механической части организма, они подзаряжали, а сны и настроение – функции чуждого им порядка. Атавизмы, связанные с человеческой сущностью носителя. Совокупный синтетический разум, составленный из триллионов ячеек – процессоров каждого из наноботов, относился к потребностям живого носителя более уважительно, чем его отдельные составляющие, но суть была примерно та же. Техническая оболочка не вдавалась в психологические нюансы, мешавшие спать биологической основе. Синтетик просто констатировал факт и предлагал решение проблемы.

Например, сейчас техническая составляющая бинарного разума Хауэра предлагала повысить уровень сахара в крови и перераспределить энергию с помощью одной из внутренних колоний наноботов. А затем – подать усиленный импульс на нервные окончания и подстегнуть водитель ритма в сердце. Грубо говоря, пришпорить организм легким разрядом тока, чтобы тот взбодрился.

Все в духе машинного разума, что тут добавишь? Почему носитель пребывает в плохом настроении, что ему приснилось или что расстроило еще накануне – синтетику было плевать. Он смотрел на проблемы с технической точки зрения и решения предлагал такие же, механические, в стиле «против лома нет приема».

Хауэр отклонил предложение синтетика и решил проблему по-своему. Заставил себя подумать о хорошем и выполнил несколько физических упражнений на растяжку и со свободными весами. А затем приказал всем наноботам внешнего базирования собраться в стандартную конфигурацию, чтобы не мешали хозяину наслаждаться утренним душем. Гигиенического значения эта процедура давно не имела, наноботы и без того удаляли с кожи и пот, и грязь, и жир, но традицию принимать душ до сих пор никто не отменил. И почему этого не сделано, не понимали, пожалуй, только синтетики.

По коже побежали мурашки, но длилось это недолго. Секундой позже Макс был готов к водным процедурам. Вместо сформированной из наноботов просторной ночной одежды на нем теперь были только слегка светящиеся узоры, наподобие татуировок, которыми щеголяли древние воины-маори. Именно так выглядела стандартная конфигурация базирования внешних колоний наноботов на теле любого мароманна. Агрессивные хитросплетения узоров покрывали практически все тело, в том числе лицо, но кое-что все же оставалось неприкрытым. Так что Хауэр под душем был скорее голым, чем одетым. Во всяком случае, вода имела приличные шансы попасть именно на кожу.

Душ окончательно привел Макса в чувство. Яркие фрагменты сновидения померкли, отдалились и частично забылись. В памяти остались только самые странные или принципиально важные элементы кошмара: неуютное, двойственное ощущение, что видел все одновременно своими глазами и вроде бы со стороны, причем условными «глазами» неведомого существа, плюс собственное непонятное отношение к заклятым врагам дактианцам.

Ну и, конечно, частично разрешилась проблема с Анной. Если первый и второй элементы сна – вычурные загадки, то присутствие образа Анны легко объяснимо. Ведь с ним связаны самые тяжелые переживания предыдущих суток!

Нет, глодавшая Макса тайная проблема не стерлась, но теперь, при относительно свежей голове, она хотя бы не угнетала и не выбивала из колеи. Хауэр будто взглянул на себя и на эту проблему со стороны. А всего-то – бодрящий душ. Чудеса психологии какие-то.

– А тебе только бы током бить, – проворчал Макс вслух и взглянул в зеркало, но не столько на себя, сколько на свои узоры. – Одно слово – синтетик.

Он часто так делал. Не то чтобы в этом узоре он видел условное «лицо» своего личного синтетика, но все равно обращался к коллективному разуму наноботов именно перед зеркалом. Глядя одновременно на узор и на себя: высокого, широкоплечего, в меру мускулистого, не красавца с рекламной картинки, но зато абсолютно мужественного воина в расцвете сил. К тому же Макс укладывался в идеальные параметры расовой чистоты: был голубоглазым блондином с правильными чертами лица. Эталонный мароманн. Во всех отношениях.

«Вот только грешит привычкой разговаривать со своим синтетиком, – мысленно добавил Хауэр и также мысленно приказал зеркалу исчезнуть. – Обоюдный осмотр окончен. Я насмотрелся, и тебе хватит на меня глазеть».