Стальная империя

Через месяц, когда очень осторожные уже получили свои слитки драгметалла с императорской маркировкой, самые азартные дважды попытали счастья в облигационной лотерее, а местные газеты запечатлели счастливчиков, удвоивших за 30 дней свой капитал, легкий ветерок ажиотажа пополнили новые информационные поводы. Вслед за золотыми бондами Рябушинские начали предлагать трехлетние серебряные, платиновые, изумрудные, меховые товарные облигации, обращенные на хорошо известные в Европе товары. Только за рубли. За те самые, от золотого обеспечения которых отказались. Обменное бюро работало тут же, поэтому много времени операция не занимала — купить рубли, на них купить бонды. И у тебя в кармане уже гарантированные 18 % годовых, плюс 72 розыгрыша на удвоение капитала, а также мелкие, но приятные выигрыши одного, двух, трех дополнительных процентов. Приятные потому, что приходились на каждую вторую облигацию. Количество поймавших хоть пёрышко птицы счастья, увеличилось кратно. Эмиссия государственных бондов была крайне ограниченной и не превышала суммы государственного долга. Спрос потихоньку рос и уже превышал предложение, на что Рябушинские ответили новой акцией — бонды частных товариществ, работающих в горной отрасли, с участием казённой доли или без оной. Первым номером в перспективном списке стояло “Колымское золотое товарищество”. После подтвержденного сообщения из Среднеколымска о золотоносных притоках Колымы в Бёрёлёхе, Дебине, Таскане и речки Утиной, его акции на Петербургской бирже резко пошли в гору. Не отставали от лидера Забайкальские бонды Дарасунского, Балейского, Тасеевского месторождений. Следом шли сибирские товарищества с невыговариваемыми на французском названиями месторождений близ Иркутска — Вернинское, Сухой лог, Чёртово корыто…

Когда публика, разогретая золотой лихорадкой, почувствовала вкус прибыли и закусила удила, свет увидели российские алмазные облигации. Эмитент — новое и никому не известное товарищество “Алмазы России” на паях с самим императором. Впрочем, первый алмаз на территории империи, да и вообще всей Европы, был найден ещё в 1829 году в Пермской губернии на Адольфовской золотоносной россыпи. Всего в этом же году было обнаружено четыре кристалла, в 1830 — уже 26. За 70 лет ХIХ века на Среднем Урале совершенно случайным образом нашли полтора фунта алмазов и только сейчас русское правительство озаботилось системным поиском и промышленной разработкой.

Высокий риск, традиционно сопровождающий горные исследования, диктовал внушительный дисконт аж в 30 % от номинала, и все равно продажи шли ни шатко, ни валко. Первые алмазные бонды раскупали вяло, больше как довесок к основным, золотым, до тех пор, пока не были озвучены результаты геологических экспедиций с участием французских исследователей, сообщивших, что разведаны новые россыпи в бассейне реки Вишеры с содержанием алмазов в 5 — 10 раз выше, чем на Среднем Урале на Койве.

Но самая главная сенсация пришла из якутской глуши, где на реке Ирелях вела геологоразведку абсолютно рядовая горная партия. Геологи заприметили повадившуюся к лагерю лису с подозрительно синеватой шубкой цвета кимберлитовой руды. Выследив хитрого зверя, обнаружив лисью нору и взяв пробы грунта, исследователи пришли к однозначному заключению: якутские кимберлитовые трубки — реальность и, похоже, они вполне пригодны для промышленных разработок.

Алмазные ценные бумаги рванули вверх с быстротой скорого поезда, сдерживаемого исключительно бюрократическими процедурами — вычеркнуть старого владельца, вписать нового, начислить за трансфер пятипроцентную комиссию. На нее уже никто не обращал внимания — бонды торговались сначала по двойной, а когда в Париж приехали образцы первых русских бриллиантов, уже по пятикратной стоимости. За первым траншем последовал второй, уже по номиналу, потом третий — с пятипроцентной наценкой, четвертый. И все равно от желающих купить счастье не было отбоя.

Не дожидаясь коммерческого результата, впрок и на будущее скупались облигации строящихся и даже только проектируемых предприятий — угольного товарищества “Сучаны”, железно-угольного “Кузбасс”, медных и молибденовых товариществ “Балхаш”, полиметаллических — из Печенги и Монче-губы, Пермских “Уральский хром” и “Ивдельский марганец”, Екатеринославского титанового и следующих за ними сталелитейных, станкостроительных, химических.