Стальная кожа

Спустя два месяца небольшая группа землян вошла в сектор гетер Морсвила. Кроме Стюарта, на этот раз высокой чести побывать в Нейтралке удостоился Дойл.

Гигант с нескрываемым восхищением разглядывал уцелевшие кварталы города. Даже в таком виде оливийский мегаполис производил неизгладимое впечатление. Мануто стал полноправным членом сплоченного отряда ветеранов.

В «Грехах и пороках» наемники закатили настоящий пир.

Пиво лилось рекой. Кроме Весты, никто не заметил, как из зала исчезли Тино и Олесь.

Воины не спеша двинулись в сторону единственного морсвилского кладбища. На улицах города быстро темнело. Лишь кое-где, разгоняя мрак, горели смоляные факела.

Впереди показались знакомые очертания домов. Еще один поворот — и…

Перед землянами неожиданно выросла сгорбленная уродливая фигура мужчины.

— Вы сегодня что-то припозднились, — угрюмо произнес Кошмарный Дол.

— Обстоятельства, — вымолвил самурай, приближаясь к тасконцу.

Вытащив из-за пояса кинжал, Аято протянул его смотрителю кладбища и тихо добавил:

— Мы опасаемся слежки. Нам необходимо всего пять минут.

— Можете не беспокоиться, — оскалил зубы оливиец. — Мимо меня не проскользнет ни человек, ни мутант. На этой территории Нейтрального сектора я полноправный хозяин.

Наемники тут же растворились в вечернем сумраке. Огибая могильные камни, воины шли на северо-восток.

Вскоре Храбров остановился возле небольших песчаных холмиков. Ошибиться русич не мог. Именно здесь погребены Агадай, Ридле и Кайнц. Кажется, это случилось совсем недавно, словно вчера…

Маленькая, измотанная погоней группа достигла Морсвила. Прорыв через кварталы Чистых, несколько дней отдыха — и решающий рывок к космодрому. Из двенадцати разведчиков уцелело лишь пятеро…

А ведь с тех пор минуло почти два года. Невероятно!

Японец осмотрелся по сторонам, прислушался, достал из-под куртки саперную лопатку и начал быстро копать возле камня. Когда яма достигла в глубину метра, Тино взглянул на товарища, требовательно протянул руку и едва слышно сказал:

— Давай!

Олесь молча подал самураю металлическую коробку из-под патронов.

В ней лежал Конзорский Крест. Более надежного места для хранения оливийской реликвии земляне не нашли. Оставлять драгоценную вещь в лагере на «Центральном» наемники не решились.

Во время боевых операций служба безопасности частенько производит обыск бараков. Иметь огнестрельное оружие воинам категорически запрещено. Автоматы землянам выдают только перед походом.

Не исключено, что аланцы знают историю Конзорского Креста и захотят им завладеть. Носить реликвию постоянно при себе чересчур рискованно. Альтернативы Морсвилу нет.

Доверить ценную вещь Сфину? Он в неоплатном долгу перед наемниками. А если кто-то увидит Крест? Тогда за жизнь Орэла воины не дадут и ломаного гроша. Искушение слишком велико.

Веста? Этот вариант Храбров отмел сразу. Подвергать девушку опасности русич не станет ни при каких обстоятельствах.

Идея превратить могилы погибших разведчиков в тайник пришла в голову Аято. Кошмарный Дол никому не позволит копаться в останках покойников.

Аккуратно заровняв холмик, японец встал, отряхнул с колен песок и грустно заметил:

— Надеюсь, Освальд сбережет нашу добычу. Чтобы заполучить ее, мы пролили немало крови.

Земляне покинули кладбище и направились к «Грехам и порокам».

Заведение Броуна было озарено огнями многочисленных факелов. Ночное веселье там только начинается. Из зала доносились возбужденные крики подвыпивших посетителей.

Обнимая двух полуобнаженных женщин, Дойл горланил какую-то песню. Разобрать слова Олесь не сумел. Де Креньян спал, уткнувшись головой в стол. Рядом с Жаком сидела Веста.

Заметив возлюбленного, тасконка радостно улыбнулась и двинулась к Храброву. Никаких вопросов девушка не задавала.

— Пойдем наверх, — вымолвил юноша. — У меня сегодня тоскливое настроение.

— Конечно, — произнесла оливийка. — Наедине нам будет гораздо лучше.

— Это верно, — согласился с Вестой русич, прикасаясь губами к ее щеке.

Олесь стоял возле окна и задумчиво смотрел на пробуждающийся от сна город.

Морсвил оживал с каждым мгновением. Небо приобрело обычный сине-зеленый оттенок, дома окрасились в розово-красный цвет, стражи порядка тушили чадящие факелы, жители Нейтралки спешили по своим делам.

Во время утренней прохлады сектор казался особенно многолюдным. И хотя Храбров не видел Сириуса, он прекрасно знал, что огромная белая звезда уже показалась из-за горизонта.

Начинался новый день.

Сколько их было в истории планеты? Наверное, миллионы…

Человеку никогда не понять тайны мироздания. Слишком короткий путь познания проделала эта Богом созданная разумная раса. И еще неизвестно, не оборвется ли когда-нибудь тонкая нить продолжения рода.

Мы так часто делаем роковые ошибки… В нас слишком много пороков. Тщеславие и властолюбие, жадность и похоть, жестокость и мстительность — любой из них способен привести человечество к пропасти.

Таскона проделала нелегкий путь от варварства до звездного могущества за нескольких тысяч лет — и рухнула в бездну дикости в течение одного дня.