Стальная Крыса поет блюз

Командир с усмешкой посмотрел на сигарный пепел и стряхнул его в пепельницу, изготовленную, разумеется, из снарядной гильзы. Каким-то боковым зрением я заметил шевеление чего-то черного, но не обернулся в ту сторону. Самое время выйти на сцену Бобику.

- Зачем мы тебе понадобились? - спросил Флойд.

- Я думал, это понятно. Надо выяснить, кто вы такие и много ли знаете о нас.

Из-под стола к моим ногам метнулась тень, но Командир не мог этого видеть. Тень, должно быть, поднялась по спинке кресла - голос ИРИНы прошептал мне на ухо:

- Я проанализировала голоса участников прерванного совещания. Восстановила обертоны, снятые искажателем речи, и теперь могу сказать, кто называет себя Альфамегой…

- Я уже знаю.

- Что ты знаешь? - осведомился Командир. - С кем разговариваешь?

- Да так, мысли вслух. Мысли о том, что ты не такой хитрец, каким себя возомнил. Назвал меня по имени, а ведь мы еще не представились. Но если ты присутствовал на собрании юных диссидентов, то, конечно, должен знать, кто я такой. А я теперь знаю, кто ты. - Я улыбнулся и спросил, выдержав долгую паузу: - Командир? Или Альфамега? Какое имя тебе больше нравится? Ведешь двойную игру, не правда ли?

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

- Я могу тебя прикончить, - холодно вымолвил Командир. - Глазом моргнуть не успеешь. - С этими словами он очень даже нервно раздавил окурок в пепельнице.

- Спокойствие, спокойствие, - сказал я. - Ведь ты притащил нас сюда явно не с бухты-барахты. Почему бы не довести дело до конца и не объяснить, какая помощь от нас требуется?

Командир хмурился; он выглядел сердитым и опасным. Как говаривала моя матушка - почему я все время ее вспоминаю? - «свинобразы липнут на мед, а не на уксус». Помягче надо, помягче.

- Командир, ну что вы, право, - залебезил я. - Мы же за вас, только мы, больше вам не на кого рассчитывать. Вы отлично знаете, чего хотите, а из солдат никто не представляет себе истинной картины. Вы тут не единственный начальник, но, похоже, только вас осенила идея устроить небольшой заговор. Устроить по-своему. Вы потрудились на славу - не знаю, кому еще под силу такое. Мы готовы помочь… если, конечно, вы не против.

Хмурое выражение на лице Командира исчезло. Флойд, подражая мне, улыбнулся и кивнул, но не сказал ни слова. Зажглась вторая сигара. Вверх потянулся дымок. Курильщик благодушно кивнул.

- Конечно, Джим, ты прав. Невероятная ответственность, постоянная нагрузка на психику… А кругом - одни болваны! Stulteguloj! Kretenoj! Вековое кровосмешение и прозябание в норах не слишком хорошо отражаются на умственных способностях. Поражаюсь, как мне самому хватило рассудка, чтобы это заметить. Я так не похож на них, будто родился на другой планете - этакое дитя гомо сапиенс в пещере неандертальцев.

Мне это показалось знакомым. Не родился еще «сильная рука», диктатор, военачальник, который не считал бы себя венцом творения.

- Да, сэр, вы не такой, как все, - подхватил Флойд чуть ли не застенчиво. - Я это понял, едва вы заговорили.

Похоже, мы с Флойдом учились в одной школе. Правда, раньше мне казалось, он лишь скользит по верхам. Выходит, ошибочка.

- Так вы заметили? Впрочем, для Внешних разница, надо думать, очевидна. Поверьте, мне было нелегко. Я даже к начальству обращался, выявлял некоторые проблемы, предлагал решения… Как об стенку горох, честное слово. И ведь молодежь не лучше. Хотя надо ей отдать должное - она волнуется. Особенно когда до нее доходит, как мало радости в простом выживании. Поначалу это, конечно, занятно - вызов обществу и все такое. Но через денек-другой удовольствие сходит на нет.

- Уж не беспокойство ли молодых навело вас на мысль о необходимости вождя? - спросил я.

- Не сразу. Но я все чаще замечал, как младшие теряют уважение к старшим. Только к ученым они пока относятся благосклонно. С их точки зрения, одни лишь ученые делают что-то новое и нужное. Потому-то я и стал Альфамегой. Меня считают молодым ученым. Мятежником, не способным идти в одиночку наперекор ветхим идеям, наперекор устоям, а посему вынужденным искать сочувствия среди людей его возраста и склада ума.

- У меня руки затекли, - улыбнулся Флойд. - Нельзя ли ненадолго снять железки?

- Нельзя. Вы нужны мне там, где находитесь.

А ты переменчив, дружище. Куда девалась твоя теплота, и почему ты вдруг затянулся с такой силой, что сигара затрещала и заискрилась?