Стальная метель

Заодно Ягмара узнала, как самой изготовить волшебную безрукавку, которая может превращаться в любую одежду. Прежняя сгорела вместе с Бекторо, остался только неуничтожимый гребень… Что ж, эти умения стоили нескольких часов огня в голове.

Милостивый и всеблагий Ахура Мазда, подумала она, а ведь я освоила едва одну сотую умений мамы. И там дальше есть такое, что будет стоить мне… неужели мама через всё это проходила — и не озлобилась на весь мир за эти мучения? Я бы озлобилась…

Не проходила, сказал внутри голос Бекторо, я носила это в себе, но не решалась взять в руки. Я боялась — наверное, того же, что и ты, доченька. Озлобиться. Но на мою долю пришлось спокойное время, мне не нужно было сражаться с теми, кто стократ сильнее меня. А тебе придётся — иначе конец всему, что ты любишь. И всем, кого любишь. Бери, осваивай, умей, используй — но не озлобляйся, пожалуйста. Злость — только инструмент, она помогает собраться и высвободить силы. Потом её нужно протирать и убирать обратно в ящик.

Мама?

Я здесь. Я всегда с тобой. Мне нечем тебе больше помочь, но я иногда могу с тобой поговорить.

Мне страшно.

Мне тоже. Мир сползает в бездну — подобно городу Киш. Надо придумать, как его остановить. Я не знаю пока, я буду советоваться с мёртвыми, а ты советуйся с живыми. Может быть, мы что-то и придумаем вместе…

Прошло ещё несколько дней, и Ний не откликнулся на её зов. Он ждала одну ночь, другую, третью… Да, Ний ушёл под тот же полог, что и ястребы, и пока что не было никакой возможности понять, кто этот полог держит. То есть понятно, что наличие полога, а значит, присутствие где-то не так далеко могущественного колдуна или волшебника, прямо связано с гибелью целой армии… и это всё, что Ягмара могла сказать себе. И она не знала пока, что с этим делать. Она искала в своих дремлющих, нереализованных умениях нужное, но не находила…

Меж тем Атул — возможно, просто от скуки — принялся учить Пичая грамоте и знаниям. Время от времени Ягмара проходила мимо и смотрела, как Пичай повторяет за учителем названия выведенных на песке букв — и ничего не понимает. Что-то глубоко в нём противилось восприятию и запоминанию… это чем-то напоминало то, что происходило с нею самой, только в совсем уменьшенном размере. Естество его (и её) боялось нового…

Однажды на охоте она спросила Пичая:

— А ты правда совсем не хочешь научиться хотя бы грамоте? Если ты будешь знать буквы и научишься читать, то сможешь потом стать и врачом. Или учителем. Да хотя бы писарем. Умная работа и неплохие деньги.

— Я колдуном хочу, — мрачно сказал Пичай. — Как дед. А там не книги надо читать…

— Ошибаешься, — сказала Ягмара. — Ну да, можно без книг стать деревенским колдуном, лечить скот, вызывать дождь. Но сильным колдуном без книг не стать.

— Не хочу быть сильным, — сказал Пичай. — Дед говорил… в общем, он тоже не захотел, а мог. Хочу быть полезным. Добрым. Именно лечить скот и вызывать дождь. Разве плохо?

— Нет, хорошо. Но если ты заодно научишься ещё и обычному врачеванию, от тебя будет много больше пользы. Атул бы взял тебя в ученики…

Пичай задумался. Когда он задумывался, он начинал грызть кулачок.

— Это значит, нам надо будет жить в городе? — спросил он.

— Наверное, да. А что?

— Я не хочу. Да и мама не захочет. Что она там будет делать?

— Да то же, что и в деревне. Вести хозяйство. А в городе это немного проще. Хотя я тоже всегда старалась убежать в кочевья — в том числе и от учителей…

— А ты сильно грамотная?

— Средне. Ну, так получилось — когда отец пропал, мне пришлось много заниматься хозяйством, на учёбу времени особо не оставалось. Отец бы, конечно, не одобрил, он всегда говорил, что лишних знаний не бывает. И вот видишь — а он же совсем не колдун, просто много знает, — он сумел одолеть Черномора. В одиночку. А Черномор настолько сильный колдун, что почти бог.

— А с твоим отцом можно будет поговорить?

— Конечно. Когда проснётся.

— А когда?

Ягмара помедлила с ответом.

— Ещё точно не знаю. Может, через месяц. Может, через три. Я же первый раз это делаю, поэтому… ну, ты понимаешь.

— А ты его правда оживила? — со сладким ужасом в голосе спросил Пичай.

— Правда.

— Вот он совсем-совсем-совсем мёртвый был?

Ягмара кивнула.

— Я хочу как ты, — сказал Пичай.

— Это женское волшебство, — сказала Ягмара. — Я никогда не слышала, чтобы мужчины могли так. Только шаманы-камневеры, но и то… в общем, там всё делают сами Камни, надо просто правильно положить тело.

Она вспомнила Овтая, и ей стало грустно. Потом вспомнила маму Вальду, и стало ещё грустнее.

— Я могу тебе немного помочь, — сказала Ягмара. — На следующем уроке, когда будете учить буквы, возьми себя вот так двумя пальцами за ухо, — она показала, как, — и ты сразу всё запомнишь. Моментально, без труда. Сделаешь?

— Что, так просто? — не поверил Пичай.

— На свете так много совсем простых вещей, которые люди не умеют делать… Я тебе потом ещё кое-что покажу, а пока начнём с этого? Договорились?

Пичай пожал плечами, потом пожамкал мочку уха, прислушался к ощущениям.

— Я попробую, — сказал он. — А что ты мне ещё покажешь?