Стальная принцесса

– Джонатан меня не пугает, сладкая. – Он крепче сжимает мои запястья. – И он не должен пугать тебя.

Я усмехаюсь, хотя мое сердце обливается кровью.

– Ты начинаешь новую игру, Эйден? Ты собираешься заставить меня снова доверять тебе только для того, чтобы я влюбилась сильнее? Знаешь, именно это Джонатан сказал Сильвер. Он сказал, что жертва будет падать сильнее, если уверена, что ей ничего не угрожает.

– Не позволяй им встать между нами. Забудь о них.

– Забыть о них? – Я вскрикиваю, злые слезы наворачиваются на глаза. – Я уже многое забыла, Эйден. Я забыла о своих родителях и брате. Я забыла, кто я такая, на десять гребаных лет, так что не смей говорить мне забыть! Хотя нет. Есть исключение. Я забуду о тебе.

– Ты забудешь обо мне, да? – Его тон спокойный, но леденящий душу.

– Именно. – Мое сердцебиение учащается с каждым произнесенным словом. – Ты использовал меня и высмеивал. Я разбита вдребезги. Теперь ты счастлив?

Его губы прижимаются к моим. Он целует меня с нежностью и страстью, от которых у меня перехватывает дыхание.

Рыдание застревает в горле. Слезы, которые я сдерживала весь день, проливаются.

Он облизывает мою нижнюю губу, уговаривая открыться.

Открыться и сделать что? Быть такой же дурой, какой я была с начала года?

Влюбиться в него снова только для того, чтобы получить очередную травму?

Я прикусываю его нижнюю губу, но это только делает его поцелуй более диким.

Он высвобождает мои волосы и сжимает их в кулаке. Его язык проникает внутрь и заявляет свои права на мой. Он целует меня до тех пор, пока в моих легких не остается воздуха.

Наконец он отстраняется и рычит мне в губы:

– Обо мне нельзя забывать, сладкая. Это, блять, ясно?

– Тогда скажи мне правду, Эйден! Если ты этого не сделаешь, клянусь Богом, я возненавижу тебя.

– Ты возненавидишь меня, – с угрозой повторяет он, крепче сжимая мои волосы.

Эйдену не нравится, когда ему угрожают, но пошел он к черту. Он достаточно угрожал мне. Пришло время ему испробовать свои собственные методы.

– Я возненавижу тебя, – убежденно повторяю я. – Мне все равно, если это займет месяц, год или десятилетие, но я забуду о тебе.

Его левый глаз дергается, и он свирепо смотрит на меня, как будто бросает вызов сделать именно это.

Чтобы испытать его и ответить за последствия.

Я смотрю на него в ответ, не прячась.

Воздух дрожит от напряжения, поскольку ни один из нас не прерывает зрительного контакта.

После того, как мы, кажется, целую вечность пялимся друг на друга, он отпускает меня.

Мои руки падают по обе стороны от меня, но он не уходит. Как будто ему нужна моя близость.

И, возможно… Возможно, мне тоже это нужно.

Я не знаю, когда Эйден стал единственным человеком, который всегда нужен мне рядом.

Поскольку он продолжает молчать, я решаю взять дело в свои руки.

– Друзья, о которых ты мне рассказывал, – Джонатан и мой отец, верно?

Это имеет смысл, учитывая роль магната и то, что они оба женились на психически нездоровых женщинах. Алисия и моя мама были просто частью игры Кинга и Стила.

Он кивает.

– Ты сказал, что было пари, которое все испортило?

– Деловая сделка, – говорит он, и впервые Эйден не встречается со мной взглядом.

Он смотрит на мой шрам через маленькое отверстие в халате. Мне хочется скрыть его, но я не хочу останавливать его рассказ.

– Какого рода деловая сделка? – спрашиваю я.

– Они часто заключали пари на то, кто заработает больше денег за счет валового производства в течение месяца.

– Это кажется нормальным.

Пока он говорит, его глаза проделывают дыру в моем шраме.

– У Джонатана была инсайдерская информация о том, что валовая продукция Итана превзойдет его, но Джонатан никогда не проигрывает. У него был свой человек на сталелитейных заводах, который нарушал производство. Предполагалось, что это будет пожар посреди ночи, но инсайдер все испортил. Завод Стила загорелся днем, когда там находилось много рабочих. Было много человеческих жертв и нанесен катастрофический ущерб заводу.

– Это звучит знакомо… – Я задыхаюсь. – Пожар в Бирмингеме!

Он кивает.

– Но когда я читала об этом в статье, там не было упомянуто, что завод принадлежал Стил. Даже статья о домашнем пожаре заставила меня подумать, что мои родители были неважными персонами. В ней не упоминали, что отец владел фабриками. Конечно, я не читала всю статью целиком, но все же.

– Это, должно быть, Джонатан. Он контролирует средства массовой информации так, как ему заблагорассудится. Кроме того, Итан Стил был очень скрытным человеком. Он не привлекал к себе внимания, как Джонатан.

– Почему твой отец спрятал смерть моих родителей так, словно в ней не было ничего необычного? Подожди… – Я наблюдаю за ним широко раскрытыми глазами. – О-он имел к этому какое-нибудь отношение?

Он остается спокойным и качает головой.

– Джонатан много кто, но он не убийца.

– Тогда почему он стер всю информацию про пожар в доме?