Стальная Принцесса (ЛП)

        Даже мои сеансы терапии с доктором Ханом станут бесполезными, если я буду продолжать блокировать себя.

        — Я почти уверен, что ты не собираешься соблазнять меня. — Эйден наклоняет голову набок, глаза темнеют. — Но ты соблазняешь.

        Я прослеживаю за его взглядом. Сложив руки на груди, я прижимаю грудь к рубашке, на которой расстегнута пуговица. Мой лифчик и линия груди просвечивают насквозь.

        — Извращенец. — я отворачиваюсь от него и застегиваю рубашку. — Это из-за тебя я оделась в спешке.

        Его ухмылка становится шире.

        — Хм. Я так сильно сбиваю тебя с толку, милая?

        Да, придурок.

        Но я не говорю ему этого и вместо этого фыркаю.

        — Садись в машину. — он указывает на свой Феррари. — У нас не в распоряжении весь день.

        В голову приходит идея.

        Я поднимаю голову.

        — Я не сяду на то же место, на котором сидела Сильвер. Кто знает, что она там оставила?

        — Твоя ревность дает о себе знать.

        — Что? Нет.

        Это было задумано как укол, чтобы он отказался от попыток усадить меня в свою машину. Это не должно было показать, что меня волнует, кому он позволил сесть на мое место.

        — Я знаю, что ты собственница по отношению ко мне. — он подходит ближе, как хищник. — Не так сильно, как я к тебе, но близко. Единственная разница в том, что тебе стыдно показывать это.

        — Перестань вкладывать слова мне в рот. — я свирепо смотрю на него. — Я не сяду в машину, точка.

        Он смотрит на меня одну секунду.

        Две.

        Три..

        Он поднимает плечо и направляется к водительской стороне.

        Подождите. Он уезжает?

        Конечно, он уезжает.

        Чего я ожидала от кого-то с его уровнем коварного зла?

        Я бегу к пассажирской стороне и со стоном сажусь. Не нужно поднимать взгляд, чтобы увидеть его ухмылку. Я ощущаю это всеми своими костями.

        Ублюдок.

        Машина набирает скорость на дороге, и я сжимаю бедра. Я все еще чувствительная — и возбужденная — после душа. Вибрации двигателя ухудшают процесс.

        Или улучшают — зависит от того, как на это посмотреть.

        — И? — я подавляю беспокойство.

        — И что?

        — Я в этой дурацкой машине. Что за история?

        — Я же говорил тебе. — он смотрит в мою сторону. — Сначала ты должна заплатить.

        — Заплатить за что?

        — Подумай.

        Он хватает меня за бедро в том месте, где моя юбка встречается с чулком.

        Я пытаюсь оттолкнуть его, но он только крепче сжимает меня.

        После некоторого времени тщетной борьбы я сдаюсь и смотрю в окно.

        Я стараюсь не думать о его коже на моей. Стараюсь не чувствовать, как его пальцы рисуют сводящие с ума кружочки на внутренней стороне моих бедер.

        Это невозможно.

        На протяжении всей поездки он выглядит беззаботным за рулем и поддразнивает меня.

        Кто-то хорош в много задачности.

        Его пальцы прочерчивают дорожки по чувствительной плоти на внутренней стороне бедра. Я ерзаю на своём месте.

        Каждый раз, когда я говорю ему остановиться, он просто просовывает пальцы мне под юбку, дразня край нижнего белья.

        Я пытаюсь оставаться неподвижной, и он воспринимает это как одобрение, позволяя своему пальцу блуждать по складкам.

        С ним невозможно победить.

        — Хм, кто-то мокрый.

        Я сжимаю губы и пытаюсь сжать бедра. Он играет со мной сильнее.

        Эта навязчивость заставляет меня вскрикнуть.

        Его глаза устремлены на дорогу, но он все еще сеет во мне хаос.

        — Хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе пальцем, милая? — я не отвечаю. — Я могу добраться до того места, которое сводит тебя с ума, и заставить тебя кричать на всю громкость, чтобы каждый мог услышать.

        — Прекрати, черт тебя возьми!

        Я стону, мое лицо горит от напряжения.

        Его грязные слова всегда были для меня смертью.

        — Хм. Ты должна знать, что чем больше ты говоришь, это... — он погружает в меня два пальца. — Тем сильнее я буду давить.

        Я вскрикиваю, чуть не опрокидываясь на сиденье.

        О, Боже.

        Не знаю, то ли дело в позе, то ли в том, как он проник в меня. Волна подходит так близко, что невозможно бороться с ее интенсивностью.

        — Я скучал по твоей узкой киске, милая.

        Он врезается в меня, ударяя по сверхчувствительному местечку снова и снова.

        Как, черт возьми, он знает мое тело лучше, чем я?

        — Видишь, твоя киска знает, что она принадлежит мне. — он не сводит глаз с дороги, пока ведет меня к краю высокого обрыва. — Твоя киска знает, что никто другой не даст ей того, что даю я, но ты продолжаешь бороться с этим.

        Он прижимает большой палец к моему клитору.

        Я задыхаюсь и хватаюсь за ремень безопасности, сохраняя равновесие.

        Я близко.

        Я так, так близко, что ощущаю это в воздухе.

        — О.. Эйден.. ох, пожалуйста.

        — Хм. Ты хочешь, чтобы я позволил тебе кончить, Эльза?

        Я мгновенно ненавижу себя, когда киваю.

        Он околдовал меня, нравится мне это признавать или нет.

        — Тогда, может, тебе не стоило меня злить, а?

        Прежде чем я успеваю понять смысл его слов, он убирает руку, оставляя меня опустошенной и страдающей.

        Я смотрю на него широко раскрытыми глазами.

        Этот мудак только что оставил меня на грани оргазма?

        — Я же говорил. — он засасывает свои пальцы — те же самые пальцы, которые только что были во мне — в рот. — Сначала ты должна заплатить.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 15

 

Эльза

 

        Я так расстроена и зла, что не обращаю внимания на то, куда мы едем.