Стальная Принцесса

— Он помешан на контроле и вряд ли чем-то доволен. Думаю, все это передалось мне.

Я невольно улыбаюсь.

— Ты не помешан на контроле, Нокс.

— Я могу, — усмехается он. — В любом случае, все, что я пытаюсь сказать, это то, что родители такие. Я стараюсь быть хорошим сыном и давать ему то, что он хочет, даже если это почти невозможно.

Я на мгновение беру его за руку.

— Уверена, что он гордится тобой.

— Вот на что я надеюсь. — на секунду его глаза кажутся потерянными. — Я хочу быть его любимым сыном.

— Я в этом не сомневаюсь.

Он пожимает плечами.

— Пока нет, но я нашел лазейку, чтобы занять эту позицию. В любом случае, я понимаю, каково это, когда родители многого ожидают от тебя.

Если бы только это было так.

Ожидания тети и дяди — это Кембридж, и я уже продалась этому. Но это крупнее и опаснее.

Как я должна справляться с секретами из прошлого?

По пути на улицу я замечаю мужчину средних лет, сидящего за дальним столиком.

Это тот же самый человек, который обычно сидит наверху.

Это странный, вне телесный опыт видеть, как он меняет обстановку. Он был частью декора наверху, когда мы с Эйденом обедали.

Это заставляет меня скучать по Эйдену.

Черт бы его побрал.

Он не может быть рядом, когда я больше всего в нем нуждаюсь.

Ноксу нужно заехать за своим отцом, но он предлагает сначала довезти меня. Я отказываюсь и беру такси. Я и так уже достаточно обременяла его на этот вечер.

Движение ужасное, требуется около часа, чтобы добраться домой. Я физически и морально истощена, когда набираю код и захожу внутрь.

Я стою в темноте у входа, опустив руки по обе стороны от себя.

Слезы наполняют мои глаза, и я борюсь с желанием рухнуть в прихожей.

Абсолютно ужасно стоять здесь, в месте, которое я называла домом последние десять лет, и ощущать себя чужой.

Как будто мне здесь не место.

Стены. Темнота. Все это кажется неправильным.

Я не должна быть здесь.

Мой дом в Бирмингеме.

Я закрываю глаза от этой случайной мысли. У меня ничего нет в Бирмингеме и, конечно же, никого.

Лондон мой дом. Это мой дом.

Ну и что с того, что тетя бросила нас? Она вернулась за мной и воспитала меня, как родную дочь. Однажды она сказала мне, что они с дядей Джексоном на ранней стадии своих отношений решили не заводить детей, потому что их жизненные цели будут противоречить воспитанию, которое они должны обеспечить ребенку.

Но после того, как они забрали меня, они решили, что я единственный ребенок, который у них когда-либо будет.

Они многим пожертвовали ради меня, взяв кредиты на операцию на сердце. Я не могу быть неблагодарным ребенком только из-за того, что я слышала ранее.

Даже если все еще больно осознавать, что тетя когда-то давно бросила свою сестру и единственного брата.

Думаю, мне придется подождать, пока она сама не объяснит свои причины.

Я включаю свет и вешаю пальто.

Мои ноги сами по себе останавливаются у входа в зал. Я ахаю, рюкзак с глухим стуком падает из моей руки на пол.

Эйден сидит в кресле напротив входа. Его локти упираются в бедра, а пальцы переплетаются под подбородком.

Его металлические глаза кажутся остекленевшими, когда он наблюдает за мной с леденящим, навязчивым интересом.

— Ты напугал меня до смерти.

Я оглядываюсь вокруг него, ожидая найти тетю или дядю.

Но они должны быть на работе.

— Что ты здесь делаешь?

Я остаюсь на месте, не смея приблизиться.

Он выглядит так, словно вот-вот вспыхнет, если кто-нибудь дотронется до него.

— Я сказал твоему дяде, что забыл свой учебник, и он дал мне код.

Конечно, он дал. Дядя любит Эйдена больше, чем хочет признать.

— Мы оба знаем, что это ложь, — говорю я.

Он указывает на стол, где лежит учебник.

— Я действительно оставил его, но сделал это специально на случай, если произойдет что-то подобное.

— Что-то подобное?

— Весь этот маскарад, который ты устраиваешь.

Я ненавижу нейтральную манеру, с которой он говорит. Как будто он готовится к удару. Я почти ерзаю, ожидая, когда упадет другая туфля.

Эйден никогда не бывает хорошим, когда злится. Он тоже никогда не бывает хорошим, когда спокоен.

Я внимательно наблюдаю за ним, он все еще в форме, без пиджака. Это значит, что он не заезжал домой.

Мои глаза расширяются, когда я замечаю красные отметины на его костяшках пальцев. Я бегу к нему и, конечно же, его костяшки пальцев в синяках, а кожа покраснела и потрескалась в некоторых местах.

— Ч-что случилось?

Я вглядываюсь в его лицо в поисках признака того, что ему больно. У него небольшой синяк сбоку от глаза, рядом с родинкой. В остальном он выглядит нормально.

Эйден не из тех, кто склонен к насилию. Он предпочел бы манипулировать своим выходом из любой ситуации. В конце концов, он живет тем, что он умнее, а не сильнее.

— Эйден?

Он молчит и смотрит вперед.

Я опускаюсь до его уровня, чтобы как следует его рассмотреть.

— Что было?

Он хватает меня за запястье, и я вскрикиваю, когда он тянет меня к себе. Я падаю к нему на колени, усаживаясь боком на его твердые бедра.

— Я отправил тебе сообщение о встрече, но ты проигнорировала меня и уехала с новеньким.