Стальное поколение

— Ну… Вроде тихо. Водка только дорогая — жуть. Раньше мы спекулировали, теперь государство спекулирует. Землю давать будут, двадцать пять соток, я записался, как думаешь — стоит?

Полковник пожал плечами.

— Стоит, наверное…

— А тебе куда, командир? — впервые поинтересовался таксист.

— К станции метро Лубянка. Дальше покажу…

* * *

Еще на подходах к Лубянке — полковник понял, что введены повышенные меры безопасности. Вон те скучающие работяги в новомодных жилетах со светоотражающими вставками, слишком чистая уборочная машина. Пожалуй… стоит пешком пройтись.

— Все, останови.

— Здесь нельзя, командир. Вон там, дальше…

Полковник понял — привычка. Что в Кабуле, что в Ташкенте, что в Душанбе — Душманбе — останавливались не там, где положено, а там где нужно…

Машина остановилась.

— Бывай, командир. Удачи…

— И тебе не кашлять…

Тучи сбросили основную часть скопившейся влаги ранее, сейчас дождь даже не моросил — мелко накрапывал, иногда прекращаясь. Полковник побрел по тротуару, примечая все — и туристический автобус с затемненными стеклами у тротуара, и чуть приоткрытое окно, и человека в слишком сухой одежде, увязавшегося за ним. О, какие молодцы — на дальних подступах секут.

Рядом резко визгнули тормоза, полковник только усилием воли сдержал порыв прыгнуть в сторону и на землю. Все равно оружия то нет…

Опустилось стекло, рука протянула две двадцатипятирублевки.

— Извините, товарищ полковник, не допер сразу…

Дела…

* * *

Прижали его грамотно, как раз у автобуса. Дверь открылась, второй филер уже ускорился, чтобы перекрыть ему путь назад. Справа автобус, слева стена…

— Документы…

Полковник достал свое служебное удостоверение…

— Извините — вывалившийся из автобуса «работяга» козырнул — не признали.

— Хреново работаете. В машине вон признали, даже довезли.

— Какой машине? Так это не наши, товарищ полковник.

Попов сунул руку в карман, наткнулся на шуршащие сиреневые…

Вот тебе и секретность…

* * *

Кабинеты, принадлежащие Особой Инспекции КГБ СССР, находились не в главном здании, известном как Дом-2, а находящемся рядом, более неприметном, их туда перевели временно, потому что в Солнцево строился комплекс зданий для КГБ СССР, а тут вроде как хотели только музей оставить. Прапорщик снизу позвонил наверх — полковник работал под прикрытием, звание у него было правильное, но не было отметки о праве прохождения в центральное здание. Через десять минут — он уже входил в кабинет начальства — с промокшими ногами и дурным настроением.

Пожилой, сухой, до одури правильный генерал Иван Францевич Легаш, из белорусских поляков — не глядя, показал пальцем на стул, стоящий у приставного стола и снова погрузился в чтение какого-то документа. В углу — беззвучно работал телевизор, безошибочный признак кабинета большого начальника в СССР. Другого ожидать было сложно — упустили полковника… тьфу, он же генерала успел получить… Телятникова, старшего по резидентуре в Кабуле и как оказалось американского агента. Хотя он сам, Попов — ни в чем не был виноват, его перебросили на усиление из Ташкента, кинули в Мазари-Шариф, и ему удалось за короткий срок установить, что к убийству офицера афганских спецслужб причастны сотрудники КГБ, вставшие на путь предательства…

Так что теперь — только каяться…

Легаш прочитал документ. Сделал пометку на нем, отложил в сторону. Посмотрел на часы — часы у него были старенькие, Победа.

— Нам вызывает товарищ Председатель — сказал он, вставая с места — пойдемте.

Они спустились вниз, прошли пост охраны, бойцы на котором были вооружены автоматами и решетчатую дверь. Вышли в подземный переход, ведущий в основное здание — такие имелись между каждым зданием, входящим в комплекс зданий КГБ СССР на Лубянской площади. Там тоже стояла охрана, вооруженная охрана. Уроки нападения на основное здание — забыты не были…

В Доме-2 до сих пор шел ремонт. Удивительно — но часть работ выполняли зэки из подмосковных колоний. Впрочем — здание министерства внутренних дел, модерновую высотку, лебединую песню Николая Анисимовича Щелокова — зэки строили с первого этажа и до подвала.

В приемной ждал народ — но Легаш не обратил на него никакого внимания. Он кивнул офицеру, сидящему в приемной — и тот пошел докладывать…

Попов машинально осмотрел себя. Брюки снизу немного забрызганы — но для человека, срочно прибывшего из Афганистана, он выглядел вполне пристойно.

Адъютант появился на пороге двойной, обделанной карельской березой двери — ее уже заменили после нападения. Коротко кивнул.

Председатель КГБ СССР, бывший второй секретарь ЦК азербайджанской компартии оказался невысоким, живым, средних лет человеком с красивой проседью в черных как смоль волосах. Он поздоровался с каждым из вошедших офицеров за руку, пригласил присесть. Внесли кофе, какое-то печение. Но ни Легаша ни Попова это не обмануло, оба начинали там, один в Узбекистане, другой в Армении, и знали, что на Кавказе сладкие слова — прелюдия к жестоким и беспредельным действиям.