Стальной арбитр

Ноги людей утопали в пышном ворсе богатых ковров, у стен длинного коридора стояли через равные промежутки скамьи красного дерева, статуи владык, магов и героев, на стенах висели картины. Коридор перешел в другой, более узкий, пустынный. Справа и слева в его стенах имелись широкие проемы, высота которых была достаточна для того, чтобы в них, не пригибаясь, мог пройти великан пятнадцатифутового роста. Через эти проемы люди могли видеть помещения, разные по размерам, некоторые были ярко освещены, другие погружены в алый полумрак. Герцог Стил и Посвященные не останавливались, они шли и шли, коридор казался бесконечным; смоленский священник отец Володимир, бывший тут впервые, подумал, что они, вероятно, вышли уже за пределы кольца гранитных плит и идут сейчас под поросшим вереском полем на каком-то расстоянии от города Живого Камня. Наконец коридор привел их в гигантский зал, освещаемый светящейся водой в круглом стофутовом бассейне.

Стены и потолок были облицованы лазурного цвета полированным камнем, пол был непроницаемо черен. Посреди бассейна бил из глубины невысокий фонтан фосфоресцирующей воды, около бассейна стояли изящные бронзовые скамьи и столики, инкрустированные слоновой костью. Невидимые потоки сил пронизывали зал. Неосязаемый ветер выдувал усталость, прояснял разум. Самые богатые и могущественные земные владыки не пожалели бы половины своих богатств за обладание этим чудесным залом. Однако это великолепие служило не для мирских развлечений.

Посвященные не разговаривали, в словах не было необходимости – все присутствующие давно знали, что именно им надлежит свершить.

Девять человек встали на малахитовый бортик бассейна, несколько минут маги сосредотачивались, глядя на сверкающий фонтан. Затем, по знаку Великого имперского арбитра, все начали синхронно произносить слова заклятья, вытянув руки перед собой ладонями вниз. Магическое действо было простым, настолько простым, что в глубине души многие из Посвященных не верили в его успех. Здесь, глубоко под городом Живого Камня, не было ни потолка с небесными светилами, ни Имперских Атрибутов, ни Большого Круга Пятидесяти в полном составе. Сегодня девять уставших от пережитого людей стояли у края большого бассейна, лились звучные слова заклятья:

– Ла тоэрф унис ридосто, унис хаурбн орсон!

Вода начала темнеть, струи фонтана застыли на лету, словно замороженные волной страшного холода, несколько мгновений – и бассейн превратился в эбеновое зеркало, посреди которого сталагмитом возвышался застывший фонтан. Наступила полная темнота, затем на поверхности темной воды стали высвечиваться руны, вспыхивать разноцветными светляками искорки. Некоторое время спустя огромный круг бассейна начал проступать в темноте; сначала смутным пятном, чуть более светлым, чем поглотивший зал бархатный мрак, потом бассейн стал серебристым зеркалом, отражавшим само Время.

Перед каждым из девяти волшебное зеркало прояснилось, открыв окно в миры прошлого, и каждый увидел свои картины.

…Италиец Чезаре, советник неаполитанского князя, видел времена, когда почти весь континент был покрыт ледяным панцирем толщиной в милю, доходившим до моря Швейцеров. На месте оливковых рощ и виноградников Неаполитанского княжества была заболоченная хмурая тайга, по которой бродили гигантские медведи, волки и кошмарные саблезубые кошки, приспособившиеся к холоду и покрытые длинной рыжей шерстью… Окно во Времени то давало грандиозные панорамы целых областей, то приближало поверхность земли так, что Чезаре без труда различал гладкую гальку у берега таежного ручья и видел алчный, кровавый блеск в глазах голодного волка, пришедшего на водопой.

Прусский рыцарь фон Ризенталь увидел прошлое столь далекое, что мудрейшие из людей не смогли бы даже примерно назвать число лет, отделявших его от настоящего. На месте Европы дышало волнами теплое мелкое море, лишь в одном месте поднималась над водой земная твердь. Фон Ризенталь был поражен, узнав в том клочке суши Остров и гору посреди него, ныне называемую горой Магов… На месте Черного континента раскинулся архипелаг больших островов, а восточнее, где в настоящем высились горы Кавказа, начинался колоссальный континент, уходивший в необозримую даль. Острова архипелага и видимый край континента поросли влажными джунглями, в которых жили ужасные создания, достигавшие невообразимых размеров.

Этот молодой мир был неспокоен: рождались вулканы, поднимались и уходили на морское дно острова, землетрясения на глазах изменяли географию колоссального праконтинента. Лишь Остров, почти не изменившийся за бездну лет, был вечен.

Живые картины в зеркале поверхности магического бассейна притягивали. Посвященные не могли оторвать взгляд, им казалось, что они растворяются в прошлом, что их души покинули тела и тонут в океане Времени. Посвященные ощущали кожей тепло или холод, слышали шум моря, рычание дерущихся зверей, свист и вой ветра, гнущего к земле деревья, рокот проснувшихся вулканов и людские голоса.