Стальной десерт

Они нашли Андрея на кухне. Он сидел спиной к окну и шумно потягивал зеленый чай из огромного белого бокала с зодиакальным Скорпионом. Вид у Доронина был изрядно помятый. Алкогольное опьянение не отпустило его до конца, но ясно было, что он отчаянно борется с его пагубным действием. Тяжелые мешки под глазами свидетельствовали о напряженности этой битвы. Мокрые жиденькие волосы были зализаны на косой пробор.

Сыщики подсели к столу слева и справа от Андрея, взяли его таким вот образом в импровизированные тиски.

Доронин неприязненно поморщился. На его лице читалась тревога, скрыть которую ему не очень-то удавалось.

– Я снова в чем-то провинился? – спросил он, обхватил бокал ладонями и сделал очередной глоток чая.

– Вы уже слышали о новом происшествии? – приступил к допросу Гуров.

– О каком происшествии? Честно говоря, я только что проснулся. – Андрей наморщил лоб. – Сон сморил меня прямо тут, на кухне. Как вырубило просто.

– Убит Олег Роточков.

– Что?! Как это? Что значит убит?

– Отравлен.

– Кто это сделал? – Тревога откровенно заполыхала в глазах Андрея. Он еще крепче вцепился в бокал с чаем, словно видел на его дне свое спасение. – Вы думаете, что я?.. Вы для этого пришли? Подозреваете меня?

– Что вы подарили Кириллу на день рождения, Андрей? – спросил Гуров.

Крячко закурил сигарету и придвинул к себе глубокую хрустальную пепельницу с двумя обнаженными русалками по бокам. Подбитый глаз Станислава закрылся наполовину. Веко окрасилось темно-синим цветом.

– При чем тут мой подарок? – Вопрос полковника явно сбил Андрея с толку.

Он собирался сделать очередной глоток из бокала, но передумал, с опаской покосился на Крячко, особенно на его синяк, неизвестно откуда появившийся.

– Если спрашиваем, значит, это важно. – Гуров был предельно сух и подчеркнуто отстранен.

– Я привез цветы и подборку его любимых фильмов на диске. Исторических. Железобетонно. Преимущественно про Оте-чественную войну двенадцатого года. Кирилл любил историю. Я не располагал серьезными финансами, чтобы поднести ему что-то более существенное. Да он никогда и не загонялся особо насчет подарков. Что можно вручить человеку, у которого и так все есть? При желании он мог сам купить себе все, что ему было угодно.

– А к столу что-то привозили? Водку? Шампанское? Коньяк?

– Нет. Я должен был делать шашлык. Я уже говорил вам об этом. Это моя прерогатива, так сказать, вклад. Постойте! – Андрей встрепенулся. – Это имеет какое-то отношение к убийству Олега? Вы сказали, он был отравлен. Я прав? Железобетонно?

– В некотором роде, – ушел от прямого ответа сыщик и тут же продолжил: – Но давайте мы с вами лучше вернемся к вашим взаимоотношениям с Кириллом. Касательно ваших долгов. Мы говорили об этом чуть ранее. Припоминаете?

– Да, конечно. Я вам все объяснил. Я говорил, что…

Гуров не дал Доронину закончить предложение. Клиент находился сейчас как раз в том самом тревожном, депрессивном состоянии, когда его следовало активно дожимать, что называется, брать тепленьким.

– Один из свидетелей слышал ваш разговор с Кириллом в его кабинете незадолго до убийства. Речь шла о каком-то последнем долге и условиях, на которых Кирилл мог бы его списать, считать оплаченным.

Андрей нервно сглотнул и машинально потянулся к вороту мятой рубашки, по-видимому, намереваясь расстегнуть верхнюю пуговицу. Но в этом не было необходимости. Все пуговицы его рубашки были уже давно расстегнуты. Вплоть до самой нижней. Так что ему ничего не оставалось делать, кроме как потереть кадык двумя пальцами.

– Я неудачно вложился в одно дело, – неохотно пояснил Доронин после небольшой паузы. – Деньги мне дал Кирилл, а я…

– А вы их поставили, – подсказал Крячко. – Угадал?

Сыщик глубоко затянулся сигаретой, положил ее на краешек пепельницы и бросил взгляд за окно. Ливень прекратился. Он сменился легким моросящим дождем, куда более типичным для начала мая.

– Да, – вынужден был признать Андрей. – Поставил и проиграл. Такое случается. Что тут особенного? Иногда кажется, что дело верное, а выходит наоборот. Фортуна – штука непредсказуемая. Но я не азартен. Железобетонно. Вы не подумайте. Я делаю ставки время от времени, чтобы поправить финансовое положение, которое, как я уже тоже говорил, у меня отнюдь не самое завидное. Кирилл шел мне навстречу в этих вопросах. Впрочем, как и во всех других. Если я выигрывал, то отдавал ему большую часть денег, а кое-что оставлял себе. Если проигрывал…

– То ваш общий долг Кириллу рос в геометрической прогрессии, – снова закончил за него Крячко.

– Да.

– Сколько вы были должны ему на момент его смерти? В общей сложности?

– Я не считал. – Андрей склонился над бокалом и отпил из него немного чая. – Да и Кирилл тоже. Я ведь объяснял уже. Подсчетами занимался этот навозный жук Коробок. Железобетонно.

– Но последний долг Кирилл пытался с вас стребовать. Почему?

– Да не пытался он ничего стребовать. – Доронин сжался, затравленно переводил взгляд с Гурова на Крячко и обратно.