«Стальной кит – повелитель мира»

Володя, Иринка и старый Каарел, так и не выронивший из глаза свою линзу, тоже хлопотали вокруг бледной, дрожащей старушки. Однако, когда хозяин предложил позвонить в полицию и пригласить врача, Марта, тряся щеками, решительно отказалась:

– Никакой полиции не нужно! И врача мне не нужно тоже! Я знаю, этот бандит больше не придет сюда! Никогда не придет!

А потом старушка, хорошо помнившая все, что произошло с преступником, осознавшая, что причиной его бегства была отчаянная решительность и храбрость ее «внучатого племянника», принялась душить Леньку-Лейно в своих объятиях, поливая его слезами благодарности и приговаривая:

– Я знала, что именно ты способен защитить бедную старую Марту, не дать обокрасть ее! Ты благородный, смелый мальчик! Ты такой же, как и твой дед Эйно! – А потом старая Марта погрозила кулаком в сторону стеклянной двери и с негодованием воскликнула: – Ах эти русские бандиты! Они уже разворовали всю свою страну, а теперь и нам от них нет покоя! Понаехала всякая сволочь, чтобы грабить нас, добросовестных, работящих, аккуратных финнов! Все, закрывай магазин, Каарел! Сегодня мы работать не будем! Сегодня я принимаю своего внука! Я стала богатой сегодня, Каарел!

Старик поплелся запирать дверь, а Марта, одной рукой обняв своего «внука», а другой – «внука доброго рыбака», спасшего ее родного брата, повела их в жилые помещения, находившиеся рядом с торговым залом. Старая финка на самом деле была очень горда и счастлива – она обрела близкого родственника, мужественного, смелого, как ее брат, оплаканный полвека назад.

Да, такого поворота событий никто из членов команды «Стального кита» не ожидал. Практичный ум Кошмарика уже подсовывал мальчику одну радужную перспективу за другой. «Эх, это куда лучше, чем ехать на свиноводческую ферму, – думал Ленька. – Теперь я стал родственником этих старых фиников. Детей у них, кажется, нет, а поэтому у меня есть возможность заделаться наследником их имущества. Магазинчик у них классный, в самом центре Хельсинки, плюс большая квартирка. Эге, да я разбогател за полчаса! А хорошо я сделал, что того придурка русского за ноги схватил. Как это у меня получилось? А с документами как быть? Когда-нибудь они у меня потребуют хотя бы свидетельство о рождении, а у меня там значится: Козлов Леонид Федорович, а не Лейно Урхович Мягги. Ладно, чего-нибудь придумаю. Впрочем, за баксы не то еще нарисовать могут. Придется в Питер смотать и выправить за деньги документик. Сделаю! Чего только не сделаешь ради благополучия жизни!»

Настроение Володи было не таким праздничным, как у Кошмарика. Он догадывался, что они влипли в какую-то темную историю, что Кошмарик выдал себя да и его тоже за людей, имеющих отношение к этим симпатичным старым людям. Володя был честным мальчиком, а поэтому страх, что их выведут на чистую воду, опозорят, сдадут в полицию, где выяснится, что они пересекли государственную границу тайно, под водой, покалывал нервы Володи, заставляя хмуриться. А тут еще этот преступник, наверняка русский, понявший, что они тоже русские…

– Смотрите-ка! – воскликнул Кошмарик по-русски, когда старая Марта вела его в сторону жилых апартаментов. Он нагнулся и подобрал с пола предмет, оброненный бандитом при падении. – Пистолет того самого преступника!

– Но это же игрушка! – едва не рассмеялся Володя, взглянув на оружие того, кто собирался обчистить «добросовестную, работящую, аккуратную» Марту Коонен и ее мужа.

– Да, игрушка! – подтвердил Кошмарик, повертев пистолет в руке. – Ну и шизы же они, эти русские придурки! Старуху и старика ограбить не смогли! сказал Ленька и сдобрил свою фразу дурацкой ухмылкой. Но Володя недовольно пробурчал:

– Не забывай, что ты тоже русский!

– Нет, – снова ухмыльнулся Кошмарик. – Я – прямой потомок гражданина Финляндии, храброго моряка Эйно Мягги.

Но старая Марта уже влекла мальчиков за собою, а смущенной, плетущейся сзади Иринке-Ирме делала приветливые, пригласительные гримасы, ободряя девочку, только что приехавшую из несчастной России, где она всю жизнь провела в каком-то бедном, сиром приюте.

Вначале гостям предоставили спальни, что располагались на втором этаже довольно вместительной квартиры. На мальчиков добродушная Марта выделила одну комнату с двумя кроватями, а Иринке досталась соседняя, крошечная, но очень уютная комнатушка, чистенькая и с ароматом то ли увядших цветов, то ли чуть пережаренного кофе.

– Я знаю, что вы небогатые люди, – болтала Марта, роясь в большом шкафу, стоявшем в комнате мальчиков. – Вы жили в приюте и, конечно, приехали в Финляндию без постельного белья и пижам. Ну так я с великой радостью снабжу вас всем необходимым.

Кошмарик, развалившийся в кресле, как мог, переводил слова хозяйки своим друзьям, робко примостившимся на диване.