«Стальной кит – повелитель мира»

– Вол, – начал Флажолет, притворно улыбаясь, – ты плохо понял, что я тебе сказал? Или ты думаешь, что стал главным на субмарине? Я же говорил тебе: судовладелец и командир на этом судне – я, а ты лишь исполнитель моих приказаний. Так что бери скорей веревку и иди вперед, привязывай к катеру. Мне даже не хочется тебя пугать – ты ведь умный чилдрен.

– Ну так знай, что я ни за что не отвечаю, – потупив взгляд, сказал Володя, которому было стыдно и ужасно противно находиться в подчинении у такой сволочи, как Флажолет.

– Да, да, Вол, – закивал Флэг, – за все буду отвечать я один. Ты – мой служащий, а я – твой шеф, хозяин. Понял? И вы все тоже мои работники, ясно? – строго посмотрел Флэг на Кошмарика и Иринку, а потом прибавил с издевательской усмешкой: – Ничего! Работникам легче, свободнее живется. Ни о чем думать не нужно. Ладно, хватит разговоров! Бери веревку, Вол, – и вперед!

Володя не торопясь разыскал среди принадлежностей трос с тройным крюком, полез с ним по трапу, и через пару минут тройник, заброшенный на фальшборт катера позволил ему подтянуть «Стального кита» к ничейному судну. Подтянувшись, ловко забрался на палубу, где его резанул страх: «А ну как пальнут сейчас из каюты или нож швырнут… Вот зачем меня первым на катер послали – чтобы проверить».

– Теперь привяжи канат покрепче! – приказал Флажолет, который вскоре стоял рядом с Володей на палубе, опасливо, однако, озираясь. – Ну и куда пойдем? – спросил он нерешительным тоном, будто былая отвага уже оставила его.

– А я откуда знаю? – нагло улыбнулся Володя, уловивший робость в поведении «хозяина». – Ты меня сюда звал, вот и веди.

Вторая фраза Флажолета была сказана еще более благодушно и доброжелательно:

– Ты мне только покажи, Вол, как вашей пушкой пользоваться. Она заряжена? А затвор где?

И Флэг подал Володе «беретту». Тут уж мальчик и вовсе догадался, что Флажолет по натуре слабак и только выпендривается, когда хочет быть хозяином.

– Перед стрельбой опусти предохранитель вниз, – сказал Володя, принимая из рук Флажолета автомат. – А потом потяни на себя затвор вот так. – И Володя клацнул затвором.

Едва Володя услышал звук загоняемого в казенник патрона, как в его мозгу ярким фейерверком блеснула мысль: «Сейчас я наведу на него автомат, прикажу лечь на палубу, а потом выгоню из “Стального кита” Смыка и тоже заставлю его, после того как он заберется на катер, лечь с Флэгом рядом! Они останутся здесь, а мы отправимся на подлодке своей дорогой!»

– Ладно, давай сюда! – вырвал из рук Володи «беретту» заподозривший неладное Флажолет – как видно, чувства мальчика отразились на его лице, как являются на фотографической бумаге контуры изображений негатива. – Иди за мной! – сказал Флэг, но тут же передумал: – Нет, впереди шагай! Туда, к каюте!

Володя пошел, но едва он начал движение по палубе, как заметил капли крови, густой и почти черной, которые дорожкой стеклись по направлению к двери каюты. Володя догадался, что в помещении ему придется увидеть нечто страшное, отталкивающее, идти не хотелось, но Флажолет, уперев в спину мальчика ствол автомата, скомандовал:

– Вперед!

Верхнее помещение катера, как оказалось, было рулевой рубкой штурвал, рычаги, приборы. Здесь никого не оказалось, но Володя видел, что капли крови вели к трапу, спускавшемуся к трюму.

– Что дальше? – тихо спросил мальчик, страшась спускаться вниз.

– Туда, туда! – даже не сказал, не прошептал, а лишь подвигал губами Флажолет, глаза которого, видел Володя, чуть не вылезали из орбит от напряжения и страха.

– Я не хочу туда спускаться! – так же беззвучно проговорил Володя, чувствуя, что может упасть из-за переполнявшего его сознание волнения.

– Вниз, вниз! – ткнул Флажолет Володю стволом автомата в грудь.

Между мужчиной и мальчиком словно происходил поединок, где самый трусливый хотел пересилить в то же время более смелого, но невооруженного и слабого в физическом отношении человека. И Володя понял – если он спустится вниз первым, то победит Флажолета духовно. И Володя пошел.

Он спускался по крутому, запачканному кровью трапу, стараясь не наступать на капли, и вот уже его нога нащупала пол нижнего помещения катера. Нет, Володя не думал, что здесь его кто-нибудь будет караулить, готовить засаду. Он был уверен, что не увидит в каюте живых людей, и на самом деле – в дальнем ее углу, под круглым иллюминатором, расплескивавшим на стены мерцающие блики от плещущихся в полуметре от стекла волн, полулежал кто-то. Даже с расстояния в пять метров, в полумраке, Володя ясно увидел Цыгана. Правда, в этой скомканной болью фигуре уже не было гонора, бравады, силы, которыми человек с трезубцем на майке щеголял позавчера на платформе плавучего крана.

– Эй ты, мэн! – опасливо крикнул Флажолет, направляя на лежащего Цыгана ствол «беретты». – Ты живой?!