Стальной конвой [СИ]

Незнакомец медленно отложил автомат, расстегнул куртку, снял её, встал, поднял вверх руки и, оглянувшись на березняк, откуда выбежал, согнувшись, побрёл к деревьям.

Его обыскали. Спички, зажигалка, большой складной нож, клубок шнура, бутылёк с самогоном, больше ничего.

Командиру эскадрона Руслану Набокову он пояснил, что родом с Угорской Руси. Зовут Николай Манжура. После начала наступления викингов их отряд самообороны разбили вдребезги, он бежал на восток. До позапрошлого года жил с группой беженцев — там собрались кто откуда — на левом берегу Днепра. Только немного отаборились, успокоились, снова появились чёрные викинги. Пощады не дали никому. Он снова бежал. Зиму провёл в Курске. Увидел колонны войск викингов. Понял, что кто-то с ними ещё сражается. Побрёл дальше на восток. Вышёл в эти места. Решил идти рядом с дорогой, вдруг наткнётся на врагов этих викингов. Устал, прилёг, его скрутили двое чёрных. Хотели пытать, но он успел перепилить верёвки куском стальной зубристой проволоки, припрятанной в обшлаге рукава куртки.

— Давно уже положил, — Манжура устало улыбнулся. — Симпатичная пилочка, и вот пригодилась.

Чёрные затеяли разжечь костёр — без раскалённого железа с белыми они не разговаривали. Тут Манжура схватил отложенный одним из них автомат. Несколько раз выстрелил, побежал, перекинул на стрельбу очередями, перекрестил ими викингов и в лес.

Старшина Седых глянул на эскадронного, тот кивнул. Седых и ещё пять пограничников, оставив коней, быстро пересекли дорогу и скрылись среди берез.

Позже, окончив допрос, комэска Набоков внимательно осмотрел покойников. Два смуглых араба в костюмах-невидимках, из снаряжения автомат Браунинга, такой же, как принёс Манжура, пара пистолетов, ножи, зажигалки, консервы, сушёные финики, прочее необходимое имущество бойцов. Возле ёлки резаные верёвки, рядом шающий костерок, в нём стальная ложка, привязанная к палке. Слова беглеца подтверждаются, вроде бы. Но что так далеко от границы, почти в тысяче километров, делали чёрные викинги? С прошлой осени, с самого перемирия, никого из них не бывало у Волги.

— Трупы забрать, — скомандовал Набоков. — Взять собак, пройти с ними по следу этих бойцов. Подбирать всё, что найдёте.

Забивать себе голову причинами появления викингов он не собирался — для этого есть люди из контрразведки. Но тщательно осмотреть место он был обязан.

Вечером полуэскадрон прибыл в Сызрань. Однако отдохнуть им не пришлось. В штабе Волжского округа их ждал приказ — немедленно, со всем скарбом выдвинуться в Казань, нынешнюю столицу Евразии. Пограничники уже ночью погрузились в ожидавший их эшелон, и разместив своих лошадей, псов-волкодавов, загрузив снаряжение и оружие, завалились спать в купейных вагонах со старинной серо-красной раскраской Российских железных дорог. Второй полуэскадрон, под командой заместителя комэска Ирека Галимова, ещё вчера убыл в Казань.

Трупы арабов, и то, что нашли при них, Набоков передал хмурым парням из информационной службы. Николай Манжура, дав показания, напросился ехать с пограничниками. Его никто ни в чём не подозревал. Уже много лет было известно, что нынешние властелины Европы просто убивали всех людей с белой кожей, мстя за вековые грабежи и массовые убийства своих предков. Манжура сообщил, что намерен заняться огородничеством где-нибудь на Урале или в Башкирии.

— Я слыхал, там земля хорошая, — сказал он старшине Седых. — Капусту буду ростить, с морковкой и картошкой. Корову заведу и лошадь. И, наверное, даже женюсь.

Пограничники, почти все из Пермского края, не были дома уже четыре года, болтаясь по фронтам. Послушав разговоры Манжуры, многие подумали, что было бы неплохо вернуться домой, и пожить спокойной жизнью.

— Медкомиссию пройдёшь и в войска попадёшь, — ответил беглецу с Угорской Руси прямолинейный Седых. — Мужик ты здоровый, будешь пушку за собой на тросе таскать.

Манжура, человек серьёзный и обстоятельный, поверил суровому старшине, загрустил, и перекусив казённым пайком, лёг спать.

Такой компот

Президент Евразии Ложкин обедал вместе с председателем Высшего Совета и послом Джунгарии Мергеном Ягурином. Вошедший Руслан Набоков поздоровался, и не теряя времени, взял от стены стул, и присел к обедающим. Высмотрев чистую тарелку, комэска налил себе борща, поперчил и забелил его сметаной.

— Приятного аппетита! — он кивнул мужикам и принялся за еду.

— И тебе того же, — пожелал ему председатель Высшего Совета. А Мерген улыбнулся и подвинул поближе к Набокову плетёнку с пахучим ржаным хлебом.

— Хороший гость всегда к обеду поспеет, — ворчливо заметил президент Евразии. — Водки нет, водка вечером.

Набоков кивнул.

После еды, запив всё грушевым компотом, заговорили о делах.

— Мы хоть и назвались Евразией, чтобы туману на викингов напустить, но, на самом деле, контролируем территорию только до Урала, и фактически от Волги, — Ложкин цыкнул зубом и икнул. — А что там, дальше, никто не знает. Пока воевали с викингами, времени не было на Сибирь посмотреть. А оттуда вестей нет никаких.