Стальной конвой [СИ]

Серо-зелёный вертолёт с повреждёнными, истрескавшимися лопастями быстро падал по дуге вниз. Его пилоту посадка удалась с первого раза. Вертушка была на самом берегу, стояла накренясь. До «Юнкерса» от них было около километра. «Дракон» направился к вражеской вертушке. Правый пилот высунулся в блистер с автоматом в руках, борттехник, опять лежа в отвёрстом дверном проёме, держал в руках гранаты. С экипажем серо-зелёного надо было разделаться, и так где-то тут бродили суровые парни, удалые парашютисты из первого сбитого вертолёта.

Из повреждённой вертушки начал вылезать экипаж. «Дракон» завис над ним метрах в десяти. Борттехник принялся кидать в чёрных гранаты, правый пилот лупил короткими очередями. Те открыли ответную стрельбу, но вскоре смолкли, задавленные пятью взрывами и пальбой. А может, затаились. «Дракон» повисел немного, рассматривая врага, но никакого шевеления или движения не заметил. После этого он пошёл к дымящемуся «Юнкерсу».

— «Дракон», как у тебя с топливом и боезапас? — услышал на борту голос Лаврушина. Тот, заметив их приближение, вернулся в закопчённую уже машину.

— Керосина хватит на пять часов, боезапаса нет, — отрапортовал командир. — Все целы.

— Возвращайся на базу, — приказал Лаврушин. — Немедленно!

— Есть вернуться на базу, — командир повернулся к правому пилоту. — Ну-ка, сбрось им наш аварийный мешок.

Но выполнить команду тот не успел. Машину затрясло так, что не пристёгнутого борттехника начало мотать по кабине. Он едва не выпал в открытую дверцу, ладно, успел ухватиться за пассажирскую лавку.

— Что такое? — командир крепко взялся за ручку шаг-газа. Метнув взгляд на приборы, стало ясно в чём дело. Кончилось масло и двигатель пошёл в разнос. Видимо, в бою повредился маслопровод. Но так или иначе, приходилось немедленно садиться. А как это сделать с исковерканными шасси?

— Внимание, экипаж, — командир решил взлететь повыше и прыгнуть с парашютом. — Приготовиться к покиданию борта.

Правый пилот, тоже оценивший обстановку, держась за стенки, выбрался в пассажирскую кабину. Выглянул из скачущего проёма люка. До воды метров пять-шесть. Он ухватил аварийный мешок и вышвырнул его наружу, следом полетел неначатый цинк с патронами, ящик с гранатами. Борттехник выкинул один парашют и все четыре автомата. По галечной косе к ним бежали люди из экипажа Лаврушина. «Дракон», содрогаясь всем корпусом, висел метрах в десяти от берега. Вот из дверцы выпал правый пилот. Шлепок! Брызги! За ним свалился борттехник. Упал рядом, чуть-чуть не на голову.

Оказалось мелко, по грудь. Парни нырнули за сброшенным снаряжением. Им помогали вытаскивать его на сухое место.

А «Дракон» забирался всё выше, пока двигатель тянул. Одновременно его командир вызывал хоть кого-нибудь. Он надеялся, что УКВ-сигнал сможет пройти над вершинами Восточного Саяна и беспрестанно радировал.

— Мы за горами, «Ворон» ушёл на север! — кричал командир в микрофон, с трудом борясь со страшной болтанкой. — Мы за горами, «Ворон» ушёл на север!

Он услышал скрежет и понял, что дальше оставаться внутри вертолёта нельзя. Быстро добежав до открытой дверцы, пилот упёрся руками в края проёма и не раздумывая, бросился вниз. До земли было около полутора тысяч метров. Сжавшись комком, он дождался, пока потерявший управление «Дракон» не пронёсся рядом и только после этого раскрыл парашют. Пришлось выглядывать своих. К тому же по нему зарядили из автоматов, видимо, те самые суровые парни, также оставшиеся без вертушки. Командир отметил их местонахождение, примерно в десяти километрах от «Юнкерса», на этом же берегу длинного серпообразного озера.

Парашютист начал рулить, выправляя свой полёт к галечной косе, где его ожидали товарищи. Они приставили ладони ко лбу, защищая глаза от высоко уже поднявшегося на востоке солнца, чьи лучи перемахнули горы Саяна.

Командир «Дракона» был уже невысоко и близко, метрах в ста от берега, он подогнул ноги, готовясь к приземлению, как вдруг из вспучившейся воды к нему метнулось что-то чёрное, блестящее. Оно мгновенно окутало пилота, как коконом и утащило вниз с собой, в озеро. Остолбеневшие лётчики замерли на берегу.

В это же время из ельника, метрах в четырёхстах от воды вырвались три всадника на лохматых конях. Они махали руками и что-то тревожно кричали. Доскакав до экипажей, один из них быстро спросил: «Вы из Слюдянки?». Кто-то кивнул.

— Бросайте всё, скорее бежим! Хватайтесь за стремена! — крикнул один из тувинцев. — Это шуликуны!! Быстрее, пока они на берег не полезли!

Лётчики, всё ещё заторможенные, начали двигаться. Но тут они увидали, как рябившая от несильного ветерка вода начала подниматься маленькими холмиками. Все, и конные, и пешие бросились к лесу. Едва они отбежали метров сто, как из озера выскочила стая маленьких, чёрных, остроголовых существ на длинных, широких внизу ногах. Размахивая короткими, причудливо изогнутыми ручками, они бросились вслед. Было их множество.