Стальной подснежник

И тут она увидела пятна. На полосатой юбке явно любимого платья, из которого Тильда так и не вылезала третий день, у края подола красовались темно-синие пятна, незаметные раньше, но сейчас, когда девчонка повисла на отце…

– Капитан, – очень мягко позвала Ло, почти жалея, что разрушает такую семейную идиллию, – могу я задать вопрос вашей дочери?

Ролльфсон непонимающе глянул на нее поверх головы Тильды и опустил девчонку на пол. Стукнули деревянные подметки ее башмачков.

– Тильда, дорогая, – сказала Ло так же ровно, чувствуя азарт охотника, на выстрел к которому вышла вожделенная дичь. – В чем испачкано ваше платье? Во-о-он там, на подоле…

Девчонка глянула на подол. На Ло. На отца. Рольфсон нахмурился. Да уж, дураком он точно не был.

– Не знаю… – голосок Тильды был жалобным и умилительно-звонким, такой бы девочке года на три помладше.

– Правда не знаете? – ласково переспросила Ло. – А мне кажется, очень похоже на чернила.

Замерев, Тильда снова бросила на отца взгляд, в котором Ло почудилось что-то неправильное. Слишком… много испуга? А губы плотно сжаты. И испуг, которым прямо светилось веснушчатое личико Тильды, вдруг показался на нем совсем лишним, неправильным, как соль в шамьете…

– Тильда… – глухо сказал Рольфсон, глядя на дочь. – Послушай…

Да, его было почти жалко. И даже без «почти». Его-то Ло понимала.

– Я вспомнила! – вдруг вскрикнула Тильда, всплескивая руками, как плохая провинциальная актриска в трагической роли. – Я… Папа, это черника! Я помогала Молли перебирать чернику! Она… Она сказала, что миледи понравился джем… Папа, я… я только хотела ей угодить! Я хотела угодить миледи, чтобы она на меня не злилась! Я… я… Папа, почему она меня во всем обвиняет? Во всем!

Скривив лицо, она снова кинулась к отцу, обнимая его, прячась на груди, всхлипывая громко и, на вкус Ло, бездарно фальшиво, но это уже было неважно. Онемев от возмущения, Ло встретила пристальный, почти ненавидящий взгляд капитана и поняла, что совершила чудовищную ошибку – недооценила противника. Дура! Надменная ты дура, Ло Ревенгар! Пятна совсем свежие! И намазаны так, чтобы ты их точно заметила! И подставилась, все-таки представ злобной мачехой. Ах, как же хорошо, что Ло промолчала насчет шамьета, наверняка и это было предусмотрено. Браво, леди Тильда, маленькая дрянь… туше!

– Миледи… – голос капитана был, как валун, пару столетий пролежавший на берегу северного моря, тяжелый и источающий холод. – Извольте оставить мою дочь в покое.

– Разумеется, – процедила Ло, в бессильной злости смотря, как Рольфсон гладит мерзавку по голове, бережно отстраняет и идет мимо Ло к лестнице наверх. – Капитан!

Он оглянулся. Глянул на нее угрюмо, и было понятно, что ничего не выйдет, но Ло все-таки надеялась. Нельзя же быть таким болваном! Ладно, пусть он слеп, глух и теряет рассудок, когда дело касается мелкой наглой паршивки, но в других-то вопросах должен проявлять признаки разума?

– Капитан, когда вы представите мне прислугу крепости? – насколько могла спокойно спросила Ло. – Как ваша жена я должна заниматься хозяйством.

По каменным скулам прокатились желваки. Рольфсон нехорошо прищурился, в упор рассматривая Ло, и она вдруг почувствовала себя совершенно беспомощной. Нет уж! Она в своем праве! И пусть серое платье ничуть не похоже на мундир королевского боевого мага, но положенного ей по закону Ло не уступит. Возможно, и Рольфсон что-то прочел по ее глазам, потому что уронил едва ли не с отвращением:

– Что касается хозяйства, крепость и люди в вашем распоряжении. Занимайтесь чем хотите.

– То есть… сама? – недоуменно воззрилась на него Ло. – Вы не хотите дать вашей экономке и слугам распоряжение мне подчиняться? Обсудить самые первостепенные дела? Вы здесь комендант и мой супруг!

– Супруг, а не нянька, – отрубил Рольфсон. – А если понадоблюсь как комендант, то, надеюсь, по серьезному делу.

Онемев, Ло смотрела, как он уходит вверх по лестнице. Тильда, побежавшая было за отцом, вдруг остановилась. Дождалась, пока Рольфсон поднимется и свернет за угол, издевательски улыбнулась Ло и сделала реверанс, низко присев и держа пальчиками испачканную юбку. А потом вприпрыжку кинулась вслед капитану.

– Хорошо… – медленно и тихо сказала Ло, прикрыв глаза.

Что там говорили целители – не нервничать? О, конечно, она не нервничает. Она в бешенстве. И это тоже неплохо, потому что спина почти перестала болеть, а мысли стали четкими и ясными.

– Хорошо… – повторила Ло, прикидывая, с чего начать знакомство с крепостью. – Как скажете, дорогой супруг.

Сделав шаг назад, к столу, она не глядя протянула руку, но чашки там не было.

– Простите, – сконфуженно отозвался сержант Мерри, лучший приятель ее мужа. – Так это ваш шамьет? Мои извинения, леди.

– О, что вы! – лучезарно улыбнулась Ло. – Угощайтесь, сержант! Попробуйте-попробуйте…

Мерри, не сводя с нее подозрительного взгляда – а хорошее у него чутье, – осторожно пригубил, закашлялся, воззрился на шамьет, потом на Ло.

– Нравится? – участливо спросила она. – Интересный рецепт, правда?