Стальной Прометей (СИ)

Крадучись, ориентируясь только на смутное освещение станции, они двинулись вперед,  и через несколько шагов перед ними распахнулась чудовищная картина. Посреди дока одиноко стояла еще дымящаяся, развороченная громада Морского льва. Нильс шагнул к нему и тут же споткнулся обо что-то мягкое и тяжелое, словно мешок с песком. Ноги заскользили в какой-то жиже. Тень, которую отбрасывались обломки Льва, помешала ему сразу разглядеть, что это. И лишь приглядевшись, он отпрянул, едва сдерживая вскрик. На полу дока в луже крови лежало изуродованное человеческое тело.

- Твою мать! - прошептал у него за спиной Фергюс, - кто это сделал?

- Посвети.

Огонек фонарика белым пятном лег на тошнотворную кучу кровавого мяса, завернутого в нарядные одежды верхней станции.

- Либо это боевые роботы, либо...

- Что?

- Либо наш паренек.

- Давид? Зачем ему?

Преодолевая дурноту, Нильс заставил себя еще раз внимательно взглянуть на повреждения на теле. Раны, похоже, были нанесены не клешней, как у боевых роботов, а рукой с пятью пальцами. На него снова накатила тошнота и головокружение, запах крови показался просто невыносимым.

- Все-таки взбесился.

- Из-за чипа? Это все из-за какого-то гребаного чипа?

- Я не знаю... похоже, да.

- А это еще что за хрень? - голос Фергюса прозвучал недоверчиво. Белое пятнышко света метнулось к ногам трупа.

Нильс присмотрелся. Какое-то еда заметное шевеление было заметно в одежде мертвеца. Фергюс осторожно отодвинул яркую тряпку краем фонарика.

- Твою мать! - Нильс отпрянул так резко, что не удержал равновесия и шлепнулся в лужу крови. По ноге мертвеца, словно б впитываясь в кожу, ползла вверх струйка черной жижи. Словно червяк, она извивались, разветвлялась, захватывала все новые сантиметры кожи.

- Что это за дерьмо?! - воскликнул Нильс, уже не пытаясь говорить шепотом.

Не обращая на него внимания, не говоря ни слова, Фергюс прошелся по доку, освещая то одно тело, то другое. Даже отсюда Нильс видел, что большинство трупов захвачены черной жижей куда больше, чем тот, на который он наткнулся. Некоторые тела были полностью затянуты черной пленкой, по которой словно бы иногда пробегала какая-то рябь. Зрелище это вызвало у техника едва ли не больший ужас, чем сам вид побоища.

- Надо валить отсюда! - уже не обращая внимания на дурноту и головокружение, Нильс вскочил на ноги.

- Стоять! - жестким тоном приказал Фергюс, - Пойдешь туда, куда я скажу, - он с сомнением посмотрел на развороченный корпус Льва, словно бы принимая решение. Наконец, он решительно толкнул Нильса к кораблю.

- Давай, шагай на палубу. Может, с него удастся связаться с кэпом.

Нильс в недоумении уставился на него:

- Ты это серьезно? Да там же все в куски разнесло!

- Нос в куски разнесло. А на корме еще что-то может и осталось, - спокойно ответил Фергюс и толкнул Нильса вперед.

Черные, развороченные внутренности корабля кое-где блестели от обрызгавшей их крови.  Но переборка защитила от взрыва некоторые помещения на корме Льва. Фергюс шарил среди обгорелых останков, пытаясь найти вход в рубку.

- Она должна быть где-то здесь.

Нильсу внезапно стало все равно. Он опустился на какую-то обугленную развалину и безучастно смотрел, как черная рябь пробегает по ошметкам тела, лежащим в искореженной носовой части корабля. Как тонкие темные ниточки протягиваются между разными частями, едва заметно вибрируя.

- Есть! Иди сюда, иуда.

Фергюс грубо дернул веревку на руках Нильса, развязывая узел. Грубый тычок - и Нильс оказался в рубке. На удивление, она почти не пострадала.

- Не работает, - отрывисто сказал Фергюс, - чини.

Нильсу понадобилось всего несколько минут, чтобы найти поломку и устранить ее. Осталось только настроиться на частоту рации капитана. Нильса ковал холодный липкий страх. Что он там услышит. Тишину? А если нет? Слушать, как медленно умирает обреченный им самим капитан? У Нильса задрожали пальцы.

- Починил? - Фергюс возник у него за плечом, словно из ниоткуда, не дожидаясь ответа ухватил Нильса за запястья и снова связал его руки за спиной.

- Вали отсюда, - жесткий тычок в бок заставил Нильса отстраниться от пульта. Фергюс быстро настроился на волну.

- Кэп! Кэп, это Фергюс! Прием!

Молчание. Нильс медленно повернулся спиной к рубке. Значит, с капитаном покончено.

- Кэп, прием! - не унимался Фергюс в рубке.

Нильс медленно побрел прочь с корабля. Док, заваленный обломками, искореженный стрельбой, был неподвижен в едва различимом свете аварийного освещения. Вдруг какой-то звук привлек внимание техника. Едва различимое шевеление. Он попятился назад, в тень корабля. По всем доку, среди пугающей, мертвой тишины, нарушаемой лишь беспрестанными словами "прием" из рубки, поднимались черные бесформенные тени. Нильс открыл рот, чтобы крикнуть, но вопль застрял у него в глотке. Он сделал шаг назад, и вдруг натолкнулся на что-то. За его спиной стоял, черный, бесформенный и страшный, мертвец, части которого были раньше разбросаны на носу Льва.

Глава 24, Божественная