Стальной прыжок (Сборник скандинавской фантастики)

Это был конец, своего рода конец. Гильом двинулся вперед. Последнее, что он увидел, — белые стены, белые халаты, блестящие инструменты, запечатленные сквозь красную боль. Родильный дом.

Потом все покрылось мраком.

За окном занимался день. Первые автомобили выдохнули выхлопные газы на ночной снег, по мостовой протянулись черные следы. В окнах магазинов замелькали продавцы. Из метро хлынул поток служащих. Большие часы отбивали время прихода и ухода красным, зеленым и желтым цветом. К утренним звукам примешался запах завтрака.

Город был словно большой часовой механизм, заведенный на новый день.

Одд Сулюмсмун Автомобиль

Трудно сказать, кто первый заговорил об исчезновении семейства Сорли. Сначала одна из соседок за вечерним кофе вспомнила, что фру Сорли уже давно не появлялась в домовой прачечной. Потом кто-то заметил, что на коврике у их двери скопилась целая груда газет. В конце концов в квартиру Сорли поднялся швейцар. Это было его правом, да и обязанностью, если хотите. Ведь скоро начнут топить, а перед этим необходимо проверить краны.

Швейцар отнюдь не ожидал обнаружить в квартире труп. Он и не обнаружил ничего подобного. Комнаты были в полном порядке, даже без пятен на потолке (на что жаловались многие обитатели дома). Но квартира была пуста, и по всему было видно, что прошло уже немало дней с тех пор, как обитатели покинули ее. Автомобиль тоже исчез. То, что никто не видел отъезда Сорли, еще ничего не значило. В последнее время соседи мало интересовались этой семьей.

Швейцар открыл окно. Конечно, комнаты не мешало бы проветрить и подмести, но это, пожалуй, и все. Все вещи стояли на своих местах. Не видно никаких следов поспешных сборов.

А потом… Никто не верил в то, что случилось потом. Никто просто не мог поверить. Но как можно усомниться в том, что видишь собственными глазами? У дома, там, где год назад бухгалтер Георг Сорли выстроил гараж, появился автомобиль. Да, автомобиль Сорли, «юпитер-62» — роскошная машина. Я знаю, что говорю. Но автомобиль был пуст! В том-то все и дело. Еще вчера его не было, а сегодня он вернулся домой, но вернулся один, без водителя. Никто не видел, как он подъехал. Наверно, это произошло ночью. Автомобиль был в полном порядке. Правда, он проделал немалый путь. На колесах виднелись комья засохшей грязи. На заднем сиденье лежала куртка одного из мальчишек. И больше ничего. Ни соринки, ни окурка в пепельницах. Багажник тоже был пуст. В кармане забытой куртки полиция нашла кусок пирога, который еще не успел зачерстветь. Вот и все. Что бы там ни натворил автомобиль, подозревать его не было оснований. Вид у него был весьма самодовольный.

Постепенно соседи стали как-то побаиваться его. Говоря об автомобиле, они невольно понижали голос. Обитателям дома, да и всем, кто жил поблизости, перестал нравиться этот район. Дело кончилось тем, что автомобиль заперли в гараж, и он простоял там. месяца два. За это время полиции не удалось узнать ничего нового. Семейство Сорли исчезло бесследно. Слухи о растрате и бегстве за границу не подтвердились — бумаги фирмы, где служил Георг, оказались в идеальном порядке. Кое-кого это даже разочаровало. Пусть бы уж нашлась какая-то причина… Конечно, раскрытое преступление теряет свою остроту, но нераскрытое тревожит, как ноющая рана.

Я часто думаю о Георге Сорли, хотя никогда не был с ним знаком. Меня преследуют мысли о его судьбе, тем более, что ее, в сущности, не знает никто. Он мечтал об автомобиле, как другие мечтают о домике с садом, или о хижине в горах, или о чем-нибудь в этом роде. Вероятно, душа его тоже требовала какого-то пристанища, какого-то маяка в жизни. Он видел, как другие покупают автомобили, и однажды жена сказала ему:

— Даже Эриксен купил автомобиль, а ведь он получает вдвое меньше тебя, люди могут подумать, что это т ы получаешь вдвое меньше.

Может, они свалились в кювет? Но на автомобиле не было ни царапины. Утонуть они тоже не могли. Никто еще не видел, чтобы автомобиль умел плавать. Возможно, некоторые автомобили понимают шутку, но автомобиль Сорли был не из таких. Верно, он почувствовал себя оскорбленным и решил отомстить. Конечно, он преувеличивал, но ведь мнительным натурам всегда что-нибудь мерещится.

Чтобы купить автомобиль, Георг Сорли взял довольно крупную ссуду в банке. Для постройки гаража понадобилась новая ссуда. Фру Сорли начала жестоко экономить. На завтрак — бутерброды с овечьим сыром, на обед — рыбные фрикадельки или сосиски. Самое большее, на что она могла решиться, — это свиной шницель по воскресеньям. Пиво исчезло со стола, даже с сигаретами пришлось расстаться. Карманные расходы детей тоже были урезаны. Это длилось так долго, что всем надоело слушать, как Сорли умеют экономить. Никто из соседей больше не хотел участвовать в воскресных прогулках, на которые их приглашал Георг, Эка невидаль, автомобиль! В наши дни это не редкость, что бы там ни говорили эти Сорли. И Георг больше никого не звал. Он не хотел, чтобы над ним смеялись.