Стальной Региос. Том 1

В день, когда я отдал Небесный Клинок, я превратился в обычного человека. Но начать жизнь заново нелегко. Иногда кажется, что прошлая жизнь была спокойной. Часть меня надеется вернуться к той жизни.

Постыдная мысль. Не позволит Учитель, не позволит королева. Я сам себе не позволю. Отказ от Искусства Катаны — единственный способ показать своё раскаяние Учителю и Её Величеству.

Заслужить прощение отказом от катаны — это… Ох, что я несу. Прости, просто забудь.

Это лишь оправдание. Одни оправдания. Я ни на что не гожусь.

Не буду отправлять это письмо. Оно не стоит твоего времени.

* * *

— У тебя всё хорошо? — спросила Мифи.

Был обеденный перерыв. У Лейфона не было сил даже на поход за булочкой, и он лежал лицом на парте. Мифи допила молоко из пакетика и, не вставая с места, бросила пакетик в мусорную корзинку. Рассёкший воздух пакетик словно засосало в корзину.

— Мифи-тян, аккуратнее, — запротестовала Мэйшэн.

Из соломинки вытекало оставшееся в пакете молоко. Мэйшэн прижимала платок к голове. Мифи не обращала на неё внимания. Мэйшэн тоже смотрела на Лейфона.

— У тебя… всё хорошо?

— Да, хорошо. Всё хорошо…

Но он и сам не был уверен. Сказанное не могло убедить даже его. Вчера он увидел в зеркале мешки под глазами и теперь слегка приуныл.

— Как-то вяло ты это сказал. Совершенно неубедительно.

Наруки вернулась в аудиторию. В руках она несла два бумажных пакета, один поставила перед Лейфоном.

— Вот. Взяла наугад, я не знаю, что ты любишь.

— Да, прости. Спасибо.

— Ерунда. Деньги только не забудь.

Наруки улыбнулась, забирая у него деньги. Потом перевела взгляд на его пояс — на портупее висел дайт.

— Ну, так в чём проблема? Это то, что я думаю? Или подработка?

— Нет, работа нормальная. Я бы даже сказал, хорошая, как ни странно.

Лейфон медленно выпрямился и откусил лежавшую в пакете булочку. Булочка была неприятно сухой. Он вставил соломинку в находившийся там же пакет молока.

— Так дело в тренировках? Что, тяжело?

Мифи достала из своего бумажного пакета новый пакет молока и вставила соломинку.

Девушки расположились на стульях вокруг него. Он грустно улыбнулся и потянул молоко из соломинки, чтобы пропустить в рот немного влаги.

— Это подготовка к предстоящему бою взводов, да? Изматывает, наверное, — кивнула Наруки.

— Бою… взводов?

— Ага, мне тоже интересно, — присоединилась к вопросу Мифи. — Кто-то что-то рассказывал, но я так и не знаю, что это.

Наруки начала объяснять. Разговаривает, как сэмпай, подумал Лейфон. Это что, общая черта всех военных женского пола? Погрузившись в размышления, он перестал следить за ходом беседы.

— Я рассказывала о боях. Через них определяются позиции взводов. Чем выше позиция, тем важнее твоя роль в военном турнире.

— А это хорошо?

— Конечно. Это значит, что твои способности оценили. К тому же так ты можешь действительно помочь жителям города. Военные этим гордятся, — объяснила Наруки, словно сама отношения к военным не имела.

— Но это ведь опасно? Я бы на такое не пошла.

— А ты поставь себя на место военного. Вот если бы ты журнал издавала, ты бы на всё пошла ради успеха, верно?

— А, вот оно как.

— И ты, Мэй, в кондитерской старалась бы изо всех сил, так?

— Да…

Они обе поняли.

— Высокие оценки в своей области — вопрос не только гордости, но и оценки сил. Для выработки стратегии свои силы надо знать: у кого больше способностей, чей взвод лучше и тому подобное. Лучший способ всё это оценить — ситуации, приближённые к боевым, то есть бои взводов.

— Они так решают, кто сильнее? Прямо как дети малые.

Лейфон вынужден был согласиться с Мифи. Решать, кто сильнее? От мысли, что он ввязался в бессмысленную драку за доминирование, булочка встала поперёк горла.

— Бои идут не на выбывание. Цель не в том, чтобы выиграть как можно больше раундов, так что сильнейшая команда как таковая тут не определяется. Но сказать, что к боям все равнодушны, тоже нельзя. Бой ограничен по времени, и по итогам оценивают силу и чёткость работы команд. За победу взвод получает призовые деньги — вроде стипендии для студентов, регулярно получающих первые места на тестах по общим наукам.

— Да уж, такое сравнение не про меня, — надулась Мифи.

Её подруги улыбнулись. Лейфон тоже рассмеялся.

— Тяжело… на тренировках? — нерешительно спросила Мэйшэн с беспокойством на лице.

— Ну, э…

Отрицать было бесполезно, но признаваться открыто тоже как-то неловко, и оставалось лишь издавать неопределённые звуки. Всё-таки мужчины — гордые существа, уныло подумал он. На лице его появилась невесёлая усмешка.