Стальной сапог

…Мощный вороной, словно осенняя ночь, жеребец под белой попоной с нашитыми на неё геральдическими грифонами легко нёс на своей спине закованного в железо всадника. Прямоугольный щит, слегка изогнутый, с тем же чёрным птицезверем, крашенное в чёрно-белую спираль рыцарское копьё с широкой чашкой упора, вставленное концом в специальную щель на седле. Позади неспешно двигающегося рыцаря, а никем другим воин на вороном коне не мог быть, скрипела гружёная телега под полотняным тентом, явно заморского образца, запряжённая каурым мерином, которого погонял одетый в лохмотья заросший туземец неопределённой нации. То ли эст, то ли лат, то ли кто из мери, или вообще, чудин неведомый. Вокруг расстилался сосновый бор, на удивление разросшийся на песчаной почве, посвистывали лесные птахи, изредка любопытный зверь высовывал осторожно свою мордочку из густого малинника или орешника, провожая взглядом пахнущего металлом невиданного чудовища. Верста за верстой ложились под подкованные шипастыми подковами копыта боевого жеребца. Марк, пожалуй, впервые за время пребывания в Старом Свете, был спокоен и по душе растекалась умиротворённость. Сейчас он, пусть и на короткое, относительно, разумеется, время, вновь воин. Не воздухолётчик, естественно, поскольку неведомо ему, лишь одним Богам, когда вновь он вознесётся на хитроумной махине в бескрайние небеса, но всё же воин. И дело он исполняет своей волей, воинское дело. Да, мог промолчать, мог отказаться. Только вот не стал разбивать надежду боярину Малюте. Тот хоть и строг был, да Распятому поклонялся, но зря не кричал и не наказывал. Суров был Иванов, но справедлив всё же. Не отнять этого у «золотого пояса». Да и в торговле так же честен был. Свою резану не упускал, вестимо, но обманом дела не вёл, жульничеством гривны да куны не зарабатывал. Так что Марк Иванову верил. В том, что отпустит его боярин на волю, коли спасёт воин семью боярскую, не сомневался. Лишь бы, как говорится, свезло им. Возницу Мауберг сам выбирал. На рынке рабском. Не погнушался. Выбирал такого, что лишнего слова не скажет, трепать налево и направо своим языком не будет. А почему раба? Так вольный свою голову в петлю совать не станет, а рабу деваться некуда. Хотя Марк себе слово дал – коли выберутся от тевтонов живыми и волю получит, отпустит этого страховидного холопа на свободу. Хотя вслух тому и не сказал ничего. Истинной Троицей поклялся Великому Небу…

…Спустя неделю пути начали попадаться следы войны – сгоревшие дотла деревни, вытоптанные поля, густо поросшие свежими могилами новые погосты. Иногда ловил полный лютой ненависти взгляд из лесу, прожигавший кольчугу тройного плетения и котту. Слуга, по-франкски, или холоп по-славянски, своё дело знал, хлопот не доставлял. Оба коня были обухожены и накормлены, вычищены и прибраны, телега с поклажей исправна, еда – вовремя сготовлена. Рыцарь был неприхотлив в еде, как все славы, ел, что сготовят, указаний готовить ему разносолы не давал. Холоп же, разведя костёр, быстро ставил котелок и варил кашу, одновременно обжаривая на прутках мясо, которого было в достатке. Много ли времени займёт силки на ночь возле стоянки поставить? Чуток. А утром, глядишь, плачет косой смертными слезами, угодив в западню. Лошадям овса тоже хватало. Из самого Новгорода половину телеги загрузили, специально, чтобы те в силе были. А прочий груз – для отвода глаз. С виду большой, да веса в нём немного. Пух птичий, несколько шкур, ну и продукты для двоих, само собой на месяц пути. На дне возка – лук тугой с сотней стрел, запасной меч, да прочее оружие. Ну и несколько диковин на взгляд непривычный. Успел кузнец, таки, и меч выковать, точнее – переделать под руку Марка, и пару штуковин хитрый сковать, благо простые они. Пара небольших круглых палочек металлических, цепочкой прочной соединённых, да острый крючок на такой же тонкой цепи, только длинной. Нунчаки, да ниндзя – сёгё, а ещё Пётр успел настоящий тессен сделать, боевой веер, подивившись простому, но смертоносному устройству. Не зря старый ниппонец молодых курсантов своему ремеслу в учебном отряде гонял. Так что свёрнутый в стопку веер, висевший на поясе, никакого подозрения вызвать не мог ни у кого. Славы почему лучшими воинами считались среди всех окружавших их имён? Потому, что перенимали у соседей самое лучшее и эффективное оружие и ухватки, приспосабливая их к своему телу и укладу жизни. Так, томагавки медноликих племён занимали столь же почётное место в армии, как и исконный прямой меч. А ниппонский ниндзя-то полюбился именно воздухолётчикам, потому что был невелик размером, но столь же смертоносен, как и простой славянский клинок, только веса в нём куда меньше, чем в последнем. Ну а когда такой меч скуёт кузнец славов из настоящего булата, то, как говорится, добро пожаловать в Ирий… Нет, у Марка, само собой и настоящий рыцарский меч имеется на боку, в добротных кожаных ножнах, но вот аккуратный полуметровый клинок смотрится, как обычный боевой кинжал… Вздохнул – ему бы катану, что дома осталась…