Стальной ураган

Гитлеровское командование, поняв, что помешать переправе советских войск у города Махува оно не в силах, предприняло все же ряд атак, но они с успехом были отбиты бригадой Гусаковского, развернувшего свои части на север против атакующего противника. А тем временем саперы наводили паромное переправы для танков и грузовых машин, лодочные — для мотострелков.

К исходу дня 31 июля 1944 года на левый берег Вислы была переправлена значительная часть сил корпуса Гетмана, которые, взаимодействуя с передовым отрядом 350-й стрелковой дивизии, завязали бой по захвату плацдарма на берегу реки.

К небу взметнулись дымовые завесы. Это корпусные химики начали жечь дымовые шашки, чтобы помешать вражеской авиации и артиллерии прицельно бить по переправе. Бой гремел на земле, в воздухе и на воде. Подразделения одно за другим ускоренными темпами проходили по паромам и, едва ступив на противоположный берег, вступали в бой с противником, стараясь закрепить за собой захваченную территорию. К концу дня узкая полоска земли расширилась до 15 километров по фронту и до 10 километров — в глубину.

После того как комбриг 27-й гвардейской мотострелковой бригады полковник С. И. Кочур, недавно сменивший Елина, доложил, что прочно обосновался на захваченном плацдарме, Гетман начал проталкивать танки и артиллерию 40-й и 45-й бригад. Большегрузные паромы заполнялись сверх всякой нормы. Рулевые паромов Антон Ковальский и Зайнетдин Ахметзянов работали сутками без сна и отдыха, доставляя технику на противоположный берег. Позже, когда писались реляции к представлению бойцов к званию Героя Советского Союза, им был задан вопрос: «Сколько рейсов совершил каждый за время переправы через Вислу?» Никто конкретно ответить не мог — много!

В ходе боев на Сандомирском плацдарме сложилась парадоксальная ситуация: наши войска стремились окружить и разгромить расчлененную группу армий «Северная Украина» под командованием генерала Гарпе, в свою очередь, и немцы преследовали такую же цель — разгромить армию Катукова. Большую угрозу представляли две их группировки — мелецкая и тарнобжегская.

Пока 3-я танковая Рыбалко подходила к Висле, левый фланг 1-й гвардейской танковой армии оказался открытым, чем, конечно, сразу же воспользовался Гарпе, предпринявший ряд настойчивых атак.

Под перекрестный удар попал корпус Гетмана. Андрей Лаврентьевич позже писал: «Эту небольшую горловину прорыва к Висле противник и рассчитывал закрыть двусторонним ударом из района Тарнобжега и Мелеца. И в случае его успеха положение наших войск на восточном берегу у переправы и на зависленском плацдарме могло быть угрожающим. Причем не только вследствие действий тарнобжегской и мелецкой группировок врага, но и потому, что в этот период немецко-фашистское командование подтягивало к Висле в район Сандомира все силы, какие только оно могло снять с других участков советско-германского фронта»[202].

Бои шли как на правом, так и на левом берегу Вислы. Везде находились немецкие войска. Катуков тревожился за левый фланг армии, где сражался корпус Дремова, подвергшийся яростным атакам противника. За правый фланг был спокоен, о чем писал: «У А. Л. Гетмана… хватит сил и опыта отразить натиск врага».

В самую трудную минуту подошла 3-я гвардейская танковая армия генерала П. С. Рыбалко. Командарм воспользовался паромами, наведенными катуковцами. Следом у Баранува стали переправляться армии генералов А. С. Жадова и В. Н. Гордова. Совместными усилиями мелецкая группировка противника была разгромлена, а тарнобжегская — основательно потрепана, и бои переместились на левобережье Вислы.

Успехи советских войск не на шутку встревожили немецкое командование, в первую очередь начальника Генштаба сухопутных войск Гейнца Гудериана. Его коллега генерал Курт Типпельскирх писал после войны, хорошо проанализировав ситуацию на Висле в июле — августе 1944 года: «Еще 23 июля новый начальник Генштаба сухопутных сил генерал-полковник Гудериан потребовал непременного удержания рубежа Сана и Вислы. Дальнейшее отступление надлежало прекратить, так как иначе можно постепенно откатиться до Одера и Эльбы. Тем не менее с Сана к концу июля пришлось отойти, ибо русские 3 августа уже были в Жешуве, 6 августа они приступили к преодолению следующей водной преграды — реки Вислока, а также Вислы у Сандомира»[203].

Командующий фронтом маршал Конев основное внимание армий нацеливал на разгром родом-сандомирской группировки противника и захвату Сандомира, что позволило бы потом выйти на оперативный простор левобережной Польши и держать под прицелом весь Лодзинский промышленный район.

Враг цеплялся за любую позицию, где только можно было закрепиться. В район Сандомира прибывали новые резервы — 5 дивизий из Германии, 3 — из Венгрии. Эти подкрепления позволили противнику прорвать нашу оборону и вывести часть тарнобжегской группировки, которая ринулась к переправам в районе Махува.