Стальной век. Социальная история советского общества

Большевистские власти категорически отвергали распространенные в массах стремления к большему социальному равенству, воспринимая их как «уравниловку». По словам С.Загорского, «зарплатная политика, практикуемая в Советской Республике, ничем не отличается от старой предпринимательской политики»⁸⁶. «Военный коммунизм» отнюдь не сопровождался смягчением социальных различий в городах. Уже в марте 1919 г. имелась целая иерархия различных зарплатных категорий. Рабочие получали от 600 до 1150 руб. Жить на эти деньги было невозможно. Зато высшие функционеры и специалисты получали до 3 тыс. руб.⁸⁷ Позднее все ставки были увеличены в несколько раз. Правда, в условиях гражданской войны и инфляции деньги уже мало чего стоили, и фабрично-заводские рабочие получали большую часть зарплаты (79% в 1919 г. и около 92% в 1920 г.) в натуральной форме (продовольственные пайки, производственная одежда, коммунальные услуги и т.д.). Но и эта часть распределялась крайне неравномерно, несмотря на принятое 13 апреля 1919 г. ЦК большевистской партии решение ввести единый классовый паек, уравнять распределение продуктов между рабочими и служащими и уничтожить привилегированное положение последних. К декабрю 1919 г. имелось 6 различных видов продовольственного снабжения рабочих и служащих. Паек, получаемый по карточкам, был меньше физиологической нормы. По свидетельству одной из руководительниц партийной агитационной работы Александры Коллонтай, голодный паек вызывал у рабочих, особенно женщин, чувство отчаяния и безысходности⁸⁸. В апреле 1920 г. разрыв в зарплате был увеличен: соотношение между заработком высшей и низшей категориями рабочих теперь составляло 8:1⁸⁹.

Привилегии и неравенство в распределении и снабжении вели к растущему недовольству среди рабочих. Особую ненависть вызывали привилегии партийных функционеров и «комиссаров». «Почему у Вас в Барнауле много гадов, которые сидят на тепленьком местечке и кушают жареные котлеты...? - спрашивали, например, алтайские крестьяне представителей большевистского начальства в апреле 1920 г. - Мы кровь проливали в Сибири, чтобы уничтожить этих гадов, а власть их огораживает штыками... Раз эта власть смотрит на этих гадов с опущенными глазами, то мы, крестьяне, организованным порядком, с пилами и топорами, с кольем и пиками пойдем на этих волков, прикрывшихся овечьей шкурой, чтобы наша кровь в Сибири не проливалась зря»⁹⁰.

Снабжение верхушки партии и правительств в Москве осуществлялось до марта 1919 г. через особый кооператив «Коммунист». В мае 1919 г. Оргбюро ЦК большевистской партии поручил продовольственному отделу Моссовета просить предоставить в его распоряжение «определенное количество предметов широкого потребления, чтобы иметь возможность удовлетворить запросы центральных учреждений». Главпродукт Нарком-прода образовал специальный фонд предметов ширпотреба для снабжения новой элиты. С конца года «ответственным специалистам» центральных ведомств выдавались добавочные пайки через Московское потребительское общество. Система привилегированный пайков была одобрена Совнаркомом 14 июня 1920 г. Работали также столовые ВЦИК, Совнаркома и Коммунистического Интернационала. Подобная система привилегированного распределения существовала и на местах⁹¹. В «красной» России формировался новый господствующий класс.

«Люди, близкие к Кепо (компартии, - В.Д.), и власть имущие имели все. Они имели свою столовую, особые пайки, к их услугам был ордерный стол, который раздавал блага по милости комиссаршей», - возмущались 15 марта 1921 г. «Известия ВРК» восставшего против большевиков Кронштадта⁹².

Интересно, что даже в разгар «военного коммунизма» правительство Ленина продолжало добиваться сотрудничества с иностранным капиталом. 4 февраля 1919 г. Совнарком объявил предоставление концессий допустимым и одобрил план выдачи концессии иностранным фирмам на постройку железных дорог на Севере страны (так и не реализованный).

Если даже в городах развернулась ликвидация достижений социальной революции (под предлогом их «защиты»), то в отношении деревни большевистские власти в период «военного коммунизма» прибегали к методам настоящего колониального грабежа. Декрет ВЦИК и СНК от 27 мая 1918г. окончательно вводил ничем не ограниченную продовольственную диктатуру государственных органов в области заготовок и распределения продовольствия. Наркомат по продовольствию получал все полномочия для закупки хлеба по твердым государственным ценам и применял вооруженную силу против тех крестьян, которые отказывались уступать хлеб на этих условиях. Постановление Совнаркома от 5 декабря 1918 г. объявило укрывающих излишки хлеба «врагами народа»: они приговаривались к тюремному заключению, а их имущество конфисковывалось.