Стальной ворон. Книга 1

Как только открылась дверь, мальчишка инстинктивно присел на корточки. Легкий стук каблуков, больше похожий на шорох, и приглушенные всхлипы.

— Эдгар, детка, что с тобой? — причитала пожилая женщина.

— Мама, он не сможет ответить, ты же знаешь, — терпеливо продолжил некто, вошедший следом. — Для этого ему нужно подняться и добраться до микрофона. Видишь, Эд в норме. Это всего лишь какое-то ребро. Пустяк.

Клаус осторожно выглянул из укрытия. Он не сразу узнал в посетительнице вдову мистера Баркли. Старушка как будто усохла, сморщилась. А траурная одежда на фоне беззастенчиво белых боксов выглядела пронзительно грустно. Стыд накрыл душной волной. Мальчишка вдруг осознал, что не способен посмотреть Эдне в глаза. Клаус почти жалел, что остался жив, когда такой достойный человек, как мистер Баркли, погиб.

Тут пациент второго бокса поднялся на ноги. Он как будто не замечал травмы. Твердыми шагами Эдгар приблизился к своему окну и снял микрофон с подставки.

— Мам. Мам, не плачь, — попросил он. — Это даже не перелом, просто трещина.

— Ты меня обманываешь, — плечи Эдны затряслись.

— В мыслях не было, — возразил тот. — Я бы не пострадал, если бы глупый трансум не упал на меня. Ерунда такая. Нам есть из-за чего горевать и кроме моего везения. Убедилась? По большому счету, я здоров. Молодец, что пришла.

— Прогоняешь? — вздохнула она.

— Нет, просто считаю, что это не та атмосфера, в которой тебе сейчас стоит находиться, — строго сказал Эдгар.

— Может, его послушаешь, раз мое мнение тебе не интересно? — Старший сын явно не отличался терпением.

Присмотревшись повнимательнее, Клаус обнаружил в обоих мужчинах черты Эдвина. Он поджал ноги. «Почему в дурацких боксах не предусмотрены занавески?», — подумал мальчишка. — «Шпионить за людьми, вольно или невольно, в такие моменты гадко».

Снова дверь.

— Барбара, проводи даму на воздух, — приказал старший Баркли.

— А ты? — робко спросила старушка.

— А я догоню, — заверил он.

Убедившись, что Эдна их больше не слышит, мужчина заговорил снова:

— Ты меня в могилу загонишь тупостью своей, — не скрывая раздражения, произнес он. — Словосочетание «безопасное расстояние» для тебя пустой звук.

— Не кипятись, — наносная бодрость Эдгара пропала сама собой. — Не поверишь, я понял, что ошибся.

— Ах, ошибся? — Обстановка накалялась. — Я потолковал с командиром тех парней. Он на редкость адекватный мужик. Завязавшийся между вами бой — недоразумение. Из-за которого мы не можем отпустить их домой прямо сейчас. Во-первых, парни нуждаются в лечении, во-вторых, придется с Танцорами объясняться, что это не умышленная агрессия, а спровоцированная. Техника их тоже пострадала по вашей милости. Он мне: у меня, мол, приказ. Так и у меня не прихоть. Ситуация тупиковая. У них там война. Если парни вовремя не дойдут из точки «а» в точку «б», погибнут люди. А в теперешнем состоянии они тоже много не навоюют. И все потому, что кто-то ворон ловил в неположенном месте.

— Ты такой заботливый, братишка. Все понимающий, — саркастически отметил Эд. — На меня с неба упал детина весом девяносто килограммов. Теряюсь в догадках, как он хребет мне не сломал. А тебе плевать.

— Никакой я тебе не «братишка». В данный момент я старший по званию. — Но тон едва заметно смягчился. — По твоей вине у меня добавилось головной боли. Хоть мать бы пожалел.

Повисла пауза.

— Я пожалел, — хрипло отозвался тот. — Мне дышать и говорить тяжело. Перелом со смещением. Еще бы немного, и кость пробила легкое. Не смотри на меня так. Знаю, что сам дурак.

— Давай кого-нибудь из Реконструкторов отошлю? — Неуклюжее предложение расплылось жирной кляксой.

— Не надо, — возразил Эдгар. — Трансумам нужнее. Для меня и так сделали, что требовалось. Если бы я тут не скакал, уснул бы уже. Не злись.

— Да я не на тебя. История неприятная.

— Отец бы что-нибудь придумал.

Снова тишина. Густая и тоскливая, как на похоронах.

— Беда в том, что я не он… — голос мужчины звучал по-детски растерянно.

Клаус крепко зажмурился. Впервые в жизни он чувствовал чужую утрату, как свою. «Хорошо, когда некого стесняться», — искоркой мелькнуло в сознании. На ресницах набухли горячие слезы.

— А все-таки лихо вы их отделали, — ободрил брата старший Баркли.

— Лихо, — согласился тот.

* * *

Вытянуть правду о Клаусе из Робин оказалось безобразно трудно. Она буквально извивалось ужом. Если бы Эмьюз не знала, что Би страсть как любит делиться новостями, терпения бы не хватило.

— Почему не рассказала сразу? — От злости возникло желание влепить подружке хорошую затрещину. — Это нечестно!

— Конечно, нечестно, — кивнула Робин. — Если бы я не считала так, продолжала бы молчать. Все дело в Клаусе. Он был против.

— Что значит «против»? — Глаза девочки округлились.

— Боялся тебя расстроить, наверное, — предположила та.

— А тебя, значит, не боялся? — Раздражение и обида распространялись по телу черным ядом.