Стальной ворон. Книга 2

Картинка резко дернулась. И Джулс увидел… себя четырнадцатилетнего. Он полулежал на кресле-кушетке. На руках были закреплены капельницы с уходящими куда-то трубками. Мальчик с интересом разглядывал людей за стеклом и улыбался, стараясь помахать им рукой, пристегнутой к подлокотнику.

— Нил, ну вижу я его на мониторе? Что это меняет? Нам нужно изучать феномен Теней, нам нужно их совершенствовать. Это не человек. Да, он определено когда-то был человеком. Но после стольких воспроизведений, думаю, оригинальный оттиск уже износился.

Сейчас Коллоу жаждал увидеть лицо Вильяма, чтобы знать, кого ненавидеть. Джулиус не чувствовал тела. И разумеется, никакого Сириуса не было рядом, чтобы объяснить весь этот фарс.

— Хочешь нажать кнопку — жми, — выплюнул Нил. — Я увольняюсь. Вот прямо так. Ухожу и все. Пусть меня арестуют, да хоть пусть расстреляют. Плевать. Я заслужил. Мы все заслужили. Мне кажется, или тебе это нравится?

— Наука требует жертв, — объявил Билл.

— Я понял! — Смех больше походил на истерический вопль. — Ты оставишь эту запись в надежде на премию за усердие.

— Что ты мелешь?.. — Вдруг повисла пауза. — Нил, слышишь? Это что? Тревога на верхнем ярусе?

— Да. Отойди от пульта.

— Убери оружие! Это дела Ордена. Нам нечего в них соваться. Мы простые исполнители.

Звуки борьбы. Испуг на лице ребенка. Устройство записи опрокинулось набок. Белый потолок. Выстрел. Мелкие алые брызги на экране.

— …ты сам… все ты сам, — пролепетал едва слышный голос.

— Билл…

Что-то грузно повалилось на пол. Голос сирены ворвался в распахнутые двери. Выстрел. Еще один и еще. До боли знакомый голос крепко выругался. Следующая фраза не оставила места сомнениям.

— У Мэри был барашек, — пропела Фолия таким голосом, что кровь стыла в жилах. — С шерсткой белой, как снежок.

В комнате что-то упало и разбилось.

— И куда б ни шла она… — В приглушенном вое неподалеку мелькали мольбы о пощаде. — Следом всюду плелся тот.

Отвратительный треск костей показался сладкой музыкой. Стекло бокса задребезжало. Джулс расслышал свой собственный крик. Он называл спасительницу убийцей. Возился, пытаясь высвободиться из ремней. А потом Фолия сделала то, чего следовало ожидать. Приказом активировала сферу-контейнер.

— Ческа! Девочка у меня! На этаже остались живые?

— Сотрудники, Роси? — весело уточнила Фолия. — Нет. Их не осталось, если ты поступила, как я. Мальчик… вот он. Они будут жить долго. И более или менее счастливо. А это, пожалуй, возьму с собой.

Тэсори подняла камеру и посмотрела в заляпанный кровью экран. Картинка потухла. Джулиуса точно за шкирку выдернуло обратно в реальность. Рассудок помутился. Не отдавая себе отчета, Коллоу крушил собственный кабинет. Он ничего не слышал сквозь звон в ушах. Осколки стекла и щепки ранили, но боли не было. Душа болела сильнее.

Дурацкая песенка, единственная, которою знала Фолия, отчего-то пугала в детстве. Теперь ясно, отчего. Сколько же всего у Ордена и Магистра темных тайн, от которых невольно начинаешь понимать желание дивных прекратить это навсегда?

— Остановись, — приказал Сириус.

Тело одеревенело. Ноги подкосились, и Коллоу рухнул на колени. По затылку вверх поползли мурашки.

— Не желаю!!! — взревел Джулс. — Как же так? За что?!!

Сказал и осекся.

— Ты снова поспешил. — Тепло накрыло с головой. — Тебе надо это пережить. Все случилось давно. Твоя жизнь не была обманом, как, наверное, кажется сейчас. Никс помнит больше. Хоть и блокирует воспоминания изо всех сил.

— Никс…

Внезапно все переменилось. Джулс лежал на спине в прозрачной мгле. Пронзительный детский плач нарушил тишину. Коллоу поднял свои руки и увидел крошечные ладошки младенца.

— Ну, кому не спится? — ласково произнес Сириус.

Он поднял крошку Джулиуса и бережно прижал к груди. Комната ожила. Босые ноги прошлепали ближе.

— Опять? — спросил сонный женский голос. — Он не горячий? Кормить не пора?

— Эн, Эн, тсс… — Сириус не отрывал от ребенка такого доброго и любящего взгляда. — Мы справимся. Поспи. У нас мужские дела.

— Тебе говорили, что ты чудо? — Белокурая женщина поцеловала мужа.

Ее волосы нежным шелком мазнули Джулиуса по щеке.

— Мне еще не такое говорили, но я не верю, ты знаешь, — улыбнулся Сириус.

«Это моя мать», — мелькнуло в голове. Джулс слышал мерный стук большого сердца. Чувствовал тепло. С ощущением безопасности и покоя пришла сладкая дрема. Сильные руки едва покачивали его, а тихий голос вещал о далеких звездах и светлом будущем, которое непременно настанет, если верить и стараться.

— Ты мое единственное сокровище. Я рядом. Ты еще ничего не сделал, а я уже горжусь тобой, — почудилось где-то на грани сна.