Стальные корсары

Но техническая сторона вопроса выглядела хотя бы решаемой. Значительно хуже был тот факт, что сразу же после появления в составе эскадры людей со стороны, между ними и пришельцами из будущего возникла некоторая напряженность. Причем выросла эта проблема не из того даже, что экипаж «Рюрика» был вроде как бы не совсем местный - к этому-то все как раз отнеслись на удивление спокойно. Хуже другое. Моряки с «Цесаревича» и миноносцев воевали много и тяжело, по сравнению с этим рейды Эссена выглядели прогулкой. Однако при этом бравые моряки из тринадцатого года щеголяли трофеями и не скрывали, что, благодаря продаже трофеев, они уже весьма обеспеченные люди. Рядом с ними артурцы выглядели откровенно нищими, и это внесло в их взаимоотношение серьезную напряженность. К тому же, и отношения в экипаже «Рюрика» незаметно для моряков успели всерьез измениться. Все же когда ты рядом с офицером идешь в атаку, а потом он же тебя, раненого, тащит... Или, как вариант, ты его тащишь. Неважно. Главное, такие случаи были, хотя и немногочисленные, но показательные. А тут еще показательный пример с теми, кто пробился в офицеры! И в результате, хотя воинская дисциплина и брала свое, дух флибустьерской вольницы витал над кораблями, при попустительстве молодых мичманов и лейтенантов и под неодобрительное, но безвредное ворчание офицеров постарше. И моряки с «Цесаревича» в эту картину пока что не вписывались. А Бахиреву в результате приходилось из кожи выворачиваться, чтобы не допустить эксцессов и при этом подтянуть боеготовность своего броненосца до приемлемого уровня. Неудивительно, что у него не только щеки ввалились, но и кожа посерела.

- Не бери в голову, не бери в голову, - пробурчал Эссен. - А что, по-твоему, я должен в нее брать?

- А куда более мелкие и в то же время далеко идущие вопросы. К примеру, кто такой Жирской?

- То есть?

- Уж больно специфический у хлопца взгляд на жизнь. И умения интересные. Ну, с ними-то ладно, научиться в жизни можно разному, но он ведь думает иначе, чем мы. Вспомни, как он пленных допрашивал. Или как сейчас все организовал. Такое лично мне в голову не пришло бы.

- И мне бы тоже, - печально усмехнулся Эссен. - Только зря ты считаешь меня дураком. Я с лейтенантом поговорил уже, и получил вполне исчерпывающие объяснения. Он у нас, оказывается, на лазоревых мундиров работал.

Теперь пришла очередь Бахиреву в недоумении хлопать глазами. Что же, Эссен объяснил ему, что господа жандармы не только портят настроение окружающим, но и занимаются делом. Шпионов, к примеру, ловят, которых на флоте до хрена, особенно британских. И завербовали они Жирского еще в бытность того сопливым гардемарином. И они же обеспечили парню кое-какую дополнительную подготовку, а позже пропихнули его каким-то образом на «Рюрик». Для чего? Так флагман Балтийского флота, на нем сам император частенько бывает. Мало ли, что может произойти. Вот и получили в жандармском управлении ценный источник информации и агента влияния на будущее. Из лейтенантов порой вырастают адмиралы, а с крючка Жирскому было уже не слезть. Да он и не пытался, считая, что делает нужное, хотя и грязное дело.

Выслушав все это, Бахирев только головой покрутил, а потом махнул рукой. Ну, есть у них свой секретный жандарм - так и что с того? Глядишь, еще как-нибудь пригодится, случаи в жизни бывают разные. Эссена же куда больше сейчас беспокоил другой человек. Впрочем, как решили старшие офицеры, вот и повод Жирскому показать свою профессиональную состоятельность.

В море корабли вышли спустя две недели. Все, что можно было сделать на месте, моряки сделали, особенно на «Цесаревиче». Гонял их Бахирев нещадно, считая, что если у матросов много работы, то времени на дурь и тупые, но опасные мысли уже не будет. Уж кто-кто, а он хорошо помнил, как на Черном море ошалевшие от безделья матросы устроили бучу. Надоело им по жаре с палубы рыбу на удочки ловить, когда их корабль непонятно зачем несколько дней в безлюдной бухте на якоре стоял. Нашлись какие-то умники, начитавшиеся не тех книжек и наслушавшиеся не тех людей, дали по голове излишне мягкому командиру, и в результате новейший броненосец шастал по морю, заставляя паниковать все портовые власти. Бахирев совершенно не желал, чтобы здесь успевшие хорошенько устать от войны люди сотворили нечто подобное, и спуску никому не давал. И все же сумел добиться и дисциплины, и уважения. Во всяком случае, теперь ему за свой корабль стыдно не было.

Эскадра взяла курс на... Токио. Эссен, не слишком раздумывая, решил, что японцам идиома о двух снарядах в одну воронку знакома, и ждать его там, где он уже однажды побывал, никто не станет. К тому же столица есть столица, различных судов в ее порт идет немало, и сейчас крейсера и миноносцы шли строем фронта, с тем, чтобы перехватить как можно больше кораблей противника.