Стальные сны

– Понимают ли они, чем владеют? – проскрипел он. – Раньше не понимали. Только тот сумасшедший Капитан в Штормгарде знал ему цену. Если им известна правда…

– Не знаю, – визжал Ревун. Его снова забила дрожь. – Пожалуйста, не дай мне умереть.

Копье!

Он у них отнял одно оружие, а они нашли другое. Фортуна, сука, опять повернулась к нему задницей.

– Я не дам тебе умереть, – сказал Длиннотень. Хотя именно этого он желал до сих пор. Но раз у них Копье, тогда пусть Ревун ему еще послужит. И он крикнул слугам:

– Внесите его в покои. И поспешите! А ее бросьте в подвал замка. И пусть рядом будут Тени.

Он выругался. Потребуется много времени, прежде чем он сможет воспользоваться ее знаниями. Спасти Ревуна тоже не так просто.

Яд, пожирающий колдуна изнутри, был самым сильным в мире. Если верить легендам, он принадлежал другому миру.

Он посмотрел на юг, на равнину сверкающих камней, мерцающую сейчас в утреннем свете. В один прекрасный день…

Копье пришло из давних времен. И оно было песчинкой по сравнению с тем, что таилось там, готовое сослужить службу любому, у кого хватит смелости завладеть этой силой.

Когда-нибудь.

Глава 60

Я потратила шесть дней, чтобы составить план взятия Дежагора. От трех огромных армий Тенекрута осталось меньше шестисот воинов. Половина их по разным причинам была деморализована. Я расставила их по берегу озера. А между ними – своих людей. Затем отправила Мургена назад, в город. Он не хотел туда возвращаться. И я его прекрасно понимала, потому что Могаба мог расправиться с ним. Однако кто-то должен был идти к тем, кто остался жив, и оповестить о том, что они могут покинуть город. Ему было приказано сообщить эту новость всем, кроме сторонников Могабы.

Среди моего окружения никто не мог понять, зачем я это делаю, а я не вдавалась в объяснения. Им не было нужды знать мои планы. Их дело – выполнять мои приказы.

В ту ночь, когда уехал Мурген, несколько десятков таглианских воинов сбежало из города. Новости, сообщенные ими, были печальными. Могаба казнил еще несколько сот жителей и некоторых воинов. Не жаловались только нары.

Могаба был в курсе, что Мурген вернулся, и, подозревая, что тот виделся со мной, начал за ним охоту.

Назревал мятеж. Если он начнется, то это будет впервые за всю историю Отряда. До сих пор в Летописях не было зафиксировано ни единого случая.

Нарайян с каждым часом все больше нервничал – его тревожило то, что Фестиваль перенесен на более поздний срок. Он боялся, что я попытаюсь от него уклониться. Приходилось успокаивать его:

– Еще уйма времени. У нас есть лошади. Мы отправимся, как только устроим здесь дела.

Меня же волновало то, что происходило на юге. Я приказала разузнать, какое впечатление произвела новость о смерти Тенекрута. Пока что доходившие до нас сведения были крайне скупы.

Перед тем как я. Рам и Нарайян отправились на север, ночью еще шестьсот человек из войска Могабы вплавь или на плотах покинули Дежагор. Я распорядилась, чтобы их приняли как героев, и пообещала им высокие должности в новых подразделениях.

У входа в мой лагерь их приветствовала голова Тенекрута. В будущем она должна была стать нашим символом взамен пропавшего знамени Отряда.

Шестьсот человек за одну ночь. Вот Могаба-то разъярится. Но его верноподданные вряд ли допустят подобное впредь.

Я собрала своих командиров. Всех, кого смогла.

– Нож, у меня дела на севере. Нарайян и Рам едут со мной. Мне бы хотелось получше знать ситуацию на юге перед тем как ехать, но приходится довольствоваться той информацией, которая имеется. Сомневаюсь, что Длиннотень сможет в ближайшем будущем предпринять какие-то шаги. Сохраняйте патрули на местах, а сами держитесь. Я приеду не позже чем через две недели. Или через три, если побываю в Таглиосе, чтобы рассказать о наших успехах. Вы можете теперь реорганизоваться, ведь к нам присоединились настоящие ветераны. Подумайте только, нельзя ли включить в наше войско тенеземцев, если они того пожелают. Они могут быть нам полезными.

Нож кивнул. Немногословный, как всегда.

Лебедь смотрел на меня глазами, в которых читалось что-то вроде душевной симпатии. Я подмигнула ему, как бы намекая, что надежда есть. Зачем я это сделала? Совершенно глупо было очаровывать его. Может, он мне нравился. По-своему он был симпатичным. Но попадать в эту ловушку опять мне не хотелось.

Как говорится, дай сердцу волю, попадешь в неволю. Так что лучше держать его на замке.

Едва мы выехали, настроение у Нарайяна заметно поднялось. А вот у меня – нет, но с членами его братства у меня были связаны кое-какие планы.

Тенекрут умер, однако борьба только начиналась. Придется еще сразиться с Длиннотенью и Ревуном. И возможно, с войском, которое они соберут. И даже если на поле битвы мы одержим победу, нельзя забывать о Тенелове и Вершине. Если верить слухам, она покрепче моей башни в Чарах, и ее укрепляют все больше и больше.