Стальные стрелы

«Неплохой из тебя «опер» выйдет, если не сопьешься», – сказал как-то дядя Володя, мрачно глядя на стакан с водкой. Это было на День чекиста, все Управление отмечало профессиональный праздник, а дядя Володя опять заболел и сидел дома, у него была какая-то редкая болезнь, названия которой молодой лейтенант не запомнил.

Коля после торжественного собрания забежал к своему наставнику, старый майор обрадовался, позвал жену, та быстро накрыла на кухне и ушла к соседке.

Лейтенант скривился от того, что дядя Володя пьет без закуски, он считал это первым признаком алкоголизма и бескультурья, но решил попридержать язык, так как дядя Володя начинал еще службу при Берии, а о тех временах Коля был наслышан.

Он быстро разрезал помидор, положил в тарелку горячую картошку, несколько ломтиков колбасы, посолил и пододвинул ветерану черный хлеб. Дядя Володя посмотрел на пустой граненый стакан, который был только что полон, и поставил его на стол. Лейтенант знал, что первые два стакана он выпивал сразу, а потом уж неторопливо ел, курил и третий стакан допивал через некоторое время, когда считал, что на сегодня уже хватит.

«Ты ловок, соображаешь быстро… и не трус, да, – медленно сказал дядя Володя, наблюдая за тем, как его подчиненный наливает ему водку. – Только вот есть один у тебя недостаток, Николай… и причем серьезный».

Лейтенант обидчиво поджал губы, но промолчал, сразу сообразив, что гораздо лучше будет, если об этом недостатке ему сейчас скажет наедине дядя Володя, чем начальник отдела при всех на совещании.

Он налил полный стакан и спокойно посмотрел на пожилого майора.

«Врать ты не умеешь, Коля, – проговорил дядя Володя и задумался. – Не умеешь… и не научишься, уж поверь мне».

Молодой оперативник не стал спорить. Он знал, что жизненного опыта у дяди Володи хватит на все Управление, включая и прапорщиков, дежуривших на вахте.

«А что мне тогда делать?» – спросил он, и столько искреннего недоумения прозвучало в этом вопросе, что хозяин дома невольно усмехнулся.

«А ты говори правду, – ответил тогда дядя Володя, поднимая стакан. – А если нельзя говорить правду, что очень даже часто случается по нашей службе, то тогда говори, чтобы тебя не спрашивали. Люди это сразу понимают и не обижаются, а совсем даже наоборот. А что касается сознательного искажения информации в интересах службы, то ты этому научишься быстро, это совсем другое дело… ну, давай, за наш день!»

Николай Анатольевич опустил глаза и улыбнулся, вспомнив этот эпизод. А затем посмотрел на хмурого генерала.

– А я один не справлюсь, товарищ генерал, – просто сказал он. – Не справлюсь… я не потяну. У меня вашего опыта, а самое главное, у меня нет ваших огромных связей. Кое-что мы делаем, конечно, но до вашего уровня нам еще далеко.

Начальник РУБОПа молчал, обдумывая ситуацию. Льстить ему полковник не будет, не приучен, сейчас они не на дне рождения генерала. То, что он сказал, было правдой. ФСБ на Кавказе только начинает поднимать голову, восстанавливая былую мощь, прежних наработок пока нет, но учатся они очень быстро. Полковник честно попросил помощи. И теперь любые отговорки будут иметь такой вид, как будто генерал отказывает человеку, попавшему в сложную ситуацию. А это всегда, во все времена и в любой ситуации выглядело некрасиво.

И еще хозяин дома подумал, что все-таки полковник прибедняется. Только вот недавно «соседям» существенно увеличили зарплату, и поговаривали, что их скоро приравняют к госслужащим со всеми вытекающими из этого приятными последствиями, а газеты, словно получив неслышную, но внушительную команду, даже самые нахальные, прекратили ведрами выливать грязь на службу безопасности. Народ, глядя на то, как государство начало заботиться о своей спецслужбе, отреагировал соответственно. В школу ФСБ старались попасть достойные ребята, и это позволило резко улучшить качество выпускаемых офицеров. Генерал невольно вспомнил человека с начавшими редеть волосами и тихим четким выговором. Ну что ж, шеф российского ФСБ держал слово…

– И еще, товарищ генерал… мне сказали, чтобы я обратился именно к вам, когда я докладывал в Москву, непосредственно самому… – Полковник показал указательным пальцем вверх. – Сказали, что вы владеете ситуацией и поможете. Честно говоря, я думал, что сам справлюсь, но потом пришел к другому мнению.

– Ну, ты, Николай, даешь! – Седой человек развел руками и, усмехаясь, покачал головой: – Ты мне совсем не оставил выбора.

Полковник понял, что весь РУБОП с его связями и возможностями будет работать с ними в контакте.

* * *

– Отбери трех человек, – распорядился утром генерал, вызвав к себе своего зама по оперативной работе. – Двое собровцев и один «опер». Пойдет Боря Зернов… ну, а из СОБРа по твоему усмотрению… да хоть Чижова возьми, что ли…

Полковник усмехнулся и убрал блокнот, который он брал с собой всякий раз, когда генерал вызывал его к себе.