Стальные Волки Крейда

К чему я веду? Да к тому, что с этим последним заданием возникла как раз такая ситуация, когда подобный поступок в отношении лошадей мог быть оправдан, но сделать этого ни я, ни мои соклановцы не могли. Не может сотня латников перемещаться галопом по дороге в четыре метра шириной. В реале, быть может, у нас бы это и получилось, но в мире, который отчасти продолжает жить по законам игры, такое невозможно по умолчанию. В игре оседланная лошадь практически лишена чувства самосохранения и слушается всадника, как хорошая немецкая тачка. Мои же соклановцы давно перестали быть неигровыми персонажами – многие из них сейчас человечнее некоторых известных мне людей, а человеку, как известно, присуще такое качество, как рассеянность. И если в реале лошадь сама не станет врезаться во впереди идущую, то в виртуале опасность столкновения возрастает в разы. Возникшая при столкновении на дороге куча-мала задержит передвижение минимум на час, именно за такое время залечиваются у лошадей переломанные не в бою ноги, поэтому гнать сотню галопом до храма я не стал. Лошадей пришлось оставить примерно в километре от заваленной булыжниками тропы. За сохранность животных я не переживал – красть их тут некому, а местным хищникам они не по зубам, так что оставляли мы их со спокойной совестью. Тропа от дороги круто уходила вверх – по всему было видно, что место это особой популярностью не пользовалось никогда. В итоге, до узкого, перекрытого заметной лишь мне пленкой прохода между скалами, ведущего на территорию Покинутого храма, мы добрались только к половине девятого вечера.

Каменные обломки статуй, что валялись у прохода, ясности не добавили. Да и плевать – кто тут обитал раньше, того уже нет, а тех, кто обитает сейчас, попросим уйти мы. Вежливо так попросим… В том, что мне удастся завести своих демонов внутрь, я не сомневался ни минуты. Ведь что получается? Местный сатрап со своими бойцами смог туда зайти, потому что это было одним из условий задания, а «поумневших» после обновления местных внутрь уже не пустили игровые условности. Будь среди них хотя бы один игрок, все могло обернуться иначе, но чего нет, того нет. Так что выполнять придуманное каким-то уродом задание придется мне и моим ребятам, и в запасе у нас три часа и восемнадцать минут.

– И где тут храм? – с сомнением в голосе, озираясь по сторонам, произнес Риис, появившийся следом за мной на территории подземелья.

Впрочем, подземельем открывшуюся перед нашими глазами картину можно было назвать с очень большим допущением – некоторые русскоязычные игроки зачастую так называют любые инстансы в игре, и неважно, под землей эти инстансы или нет.

Пройдя сквозь пленку, мы оказались в широком, уводящем наверх скальном проходе, который метрах в четырехстах впереди круто поворачивал направо. Ширина прохода около ста метров, видимая его часть разделена на три нависающие друг над другом на высоте примерно пятнадцати метров широкие террасы, к которым ведут истертые от времени, выбитые в камне ступени.

Метрах в семидесяти впереди стоят группы гиеноподобных тварей. Гноллы! Интересно, из какой задницы их сюда занесло и какое отношение они имеют к одному из Дважды проклятых богов? Всего десять групп примерно по двадцать особей в каждой. Ростом гноллы – около двух с половиной метров, каждый из них имеет сто семьдесят пятый уровень и около четырехсот тысяч очков жизни. Почему так? В рейдовых инстансах здоровье мобов увеличено примерно раз в пять, да и сами они по размерам практически в два раза превышают своих живущих в обычной местности собратьев.

На третьей террасе в гордом одиночестве стоит огромное сухое дерево. Это первый босс данжа с говорящим именем Анчар. Видимо, кто-то из его создателей всерьез увлекался стихами Пушкина. Соотечественник? Совсем не обязательно. Пушкин – это вам не хрень какая-нибудь. Фанаты поэзии Александра Сергеевича есть в каждом уголке нашей планеты. Хотя какая, на хрен, планета? Даже не знаю, круглая тут земля или нет. Не удивлюсь, если этот мир лежит на огромных тараканах или еще какой-нибудь подобной фигне… Я вздохнул, приказал Эйнару разбивать людей на заранее определенные полусотни и продолжил осмотр.

Так, что у нас тут еще? Под пятнами колоний белесых водорослей, облепивших окружающие нас скалы, виднеются загадочные изображения безголовых существ гуманоидного типа. Завершают композицию две массивные каменные статуи пузатых уродов с огромными, эрегированными фаллосами, которые по размерам не уступают тем дубинам, которые эти деятели сжимают в тонких, рахитичного вида руках. На бульдожьих физиономиях этих неизвестных мне существ застыло выражение неописуемого блаженства.

– Какие занятные экземпляры! Ты не находишь? – проследившая за моим взглядом Ваесса, усмехнувшись, кивнула в сторону одной из статуй.

– Молодым женщинам, между прочим, ну или тем, кто себя за них выдает, не пристало с таким вожделением глазеть на подобные штуки, – менторским тоном ответил за меня Риис, – молодые женщины при виде такого должны краснеть и стыдливо отводить глаза в сторону.