Стальные Волки. Сектор заражения

– Верно, – обернулся Нечаев и снова сел за стол. – Догадаться, кто за этим стоит, будет нетрудно. Но дело не в этом. Считаю, что твои подопечные выполнили свою задачу. Мы получили три спокойных года, раздвинули границы Федерации и привлекли в свои ряды множество иных существ. Недостатка в ресурсах и рабочей силе теперь не будет, по крайней мере, в ближайшие десять – двадцать лет. Думаю, дальнейшее расширение избыточно, проглотить бы то, что уже есть. Да и численность флота теперь вполне достаточная для патрулирования наших границ влияния вместо арахна, – закончил свой монолог Нечаев.

– И что мне с ними делать?

– То, что задумывалось изначально, Михаил, – равнодушно ответил Нечаев.

От этих слов у меня на секунду перехватило дыхание. И не потому, что придется всех, включая Королеву, уничтожить, а потому что нужно будет это сделать мне лично. Да, я изначально знал, что рано или поздно этим все и закончится, но теперь, проведя со своими творениями столько лет, я уже не был уверен, что смогу.

– Михаил? – Заметив мою реакцию, Нечаев нахмурился.

– Я сделаю это, – как можно уверенней произнес я.

– Вот и отлично. – Лицо Нечаева разгладилось, и он потянулся за планшетом. – Но сначала пусть совершат еще один налет. – Он стал водить пальцем, выискивая информацию. – Система HD110302 находится внутри подконтрольного нам пространства и, словно бельмо на глазу, портит всю картину. Там находятся очень самоуверенные в себе существа, нужно немного поумерить их пыл.

На это я лишь кивнул, и Нечаев размашистым жестом отправил файл мне. На периферии зрения мигнул значок о приеме сообщения, и в этот момент Нечаев поднялся, показывая, что разговор окончен:

– Извини, Михаил, сам понимаешь, совсем нет времени. Тебе еще что-то нужно?

Я тоже поднялся и пожал плечами:

– Нет, все необходимое доставили в последней поставке.

– Тогда заканчивай дела, корабль уже ждет.

С этими словами я был аккуратно выставлен за дверь. Вот так на бегу решилась судьба одного из величайших заговоров в истории человечества.

* * *

Путь в космопорт лежал через все тот же шум, гам и толпы народу, но мне это нравилось. С моего лица не сползала улыбка, и я получал удовольствие от всего, что происходило вокруг. Единственное, что омрачало ситуацию, – то, что вскоре придется покинуть это место на долгие месяцы, но я старался об этом не думать, особенно о Веронике и сыне.

Транспортная кабина остановилась, и народ повалил наружу через распахнувшиеся двери. В основном это были рабочие орбитальных верфей. Об этом говорили характерные нашивки как на груди, так и на спине. Когда кабина опустела, я также шагнул наружу и сразу же попал в какофонию звуков, которые так привычны любому, бывавшему на вокзале.

Пассажирский космопорт представлял собой огромное пространство арочного типа высотой около пятидесяти метров, шириной приблизительно двести и длиной почти полкилометра. В центре этого помещения находились три перрона, разделенные между собой колоннами, поддерживающими свод. В углублениях в полу располагался монорельсы, который пересекали весь космопорт и уходили в три тоннеля в конце помещения. И все это сооружение находилось под поверхностью на глубине ста метров.

Через минуту после моего разглядывания убранства космопорта под сводами прозвучал приятный женский голос:

– Челнок номер сто четыре будет готов к вылету через пятнадцать минут. Все убывающие, просьба занять место на перроне номер два.

Вот и мой транспорт. Определив кратчайший путь к воздушному переходу на нужный мне перрон, двинулся к нему, маневрируя между стоящими людьми. В этот момент на глухой стене космопорта открылась створка и внутрь стал медленно выходить челнок. Здесь конструкторы отошли от привычной цилиндрической формы, так как это не требовалось для условий запуска, и мой транспорт на орбиту выглядел как обычный вагон поезда. Разве что у него имелась реактивная двигательная установка сзади и стыковочный порт впереди.

Челнок остановился, и в его боковой стенке начала открываться наружу гермодверь. Как только она заняла крайнее положение и сверху загорелся зеленый свет, ожидающие снаружи люди стали в нее протискиваться. Попав внутрь со всеми, я поторопился занять кресло у окна. Конечно, окном его назвать нельзя, всего лишь небольшой иллюминатор, но все же мне было интересно посмотреть, что будет происходить снаружи.

– Первый раз? – услышал я вопрос соседа справа.

Мужчина лет тридцати пяти, все с теми же нашивками рабочих орбитальных верфей, устраивался по соседству, закидывая свою поклажу в ящик сверху.

– Да. Впервые буду подниматься на орбиту таким способом.

Мужчина, наконец, завершил свои манипуляции и протянул мне руку:

– Чарльз.

– Михаил. – Я пожал ему руку в ответ.

– Тогда правильно сделал, что сел у окна. Стартуя вертикально, ты точно такого не увидишь.