Стальные зубы субмарины

– Это и селедке ясно.

Зетлер придал своему голосу таинственности и важности:

– Я не буду спрашивать, кто ты. Мне тоже многое понятно, хоть я и не селедка. Дело в том, что я могу многое изменить в твоей жизни…

Теперь настала очередь Сергея смеяться:

– Вот уж и не думал на старости лет с Хоттабычем повстречаться.

– Что?

– Да так. Ничего. Проехали.

Зетлер остановился, ожидая в отдалении, пока русские брали сигареты, закуривали и перебрасывались парой слов. Наконец Павлов вернулся. И направился к надстройкам. Радиорубку он уже осмотрел, ничего нового для себя не открыл: мир не меняется, и связь пираты крушат в первую очередь. Зато видел ракеты, сигнальные. И собирался ими воспользоваться, поскольку чувствовал, что ветерок крепчает. А это означало в их положении вполне реальную возможность провести остаток ночи в морской воде, цепляясь за спасательные круги.

Зетлер, увязавшийся следом, снова вернулся к прежнему разговору. Но теперь он называл его на «вы».

– Я не буду предлагать вам предавать свою родину, не беспокойтесь. Я вижу, что вы – человек чести. И ни капли не сомневаюсь, что, предложи я вам такое, вы набьете мне лицо! И будете сто раз правы!

Сергей ухмыльнулся, но ничего не ответил.

– Предатели никому не нужны, – продолжал «соловьиную песню» оперативник. – Я имею в виду совершенно другое. Ведь рано или поздно ваш контракт истечет, и вы сможете со спокойной совестью заняться другой работой. То есть примерно тем же, чем занимались раньше, но за совершенно другие деньги. Я просто не знаю, в чем именно вы специалист, поэтому не могу выражаться более конкретными понятиями. Сразу могу сказать только одно: у тех, кто служит в израильском спецназе, семья ни в чем не нуждается.

– Сам-то ты кто такой, чтобы вот так запросто людей в спецназ вербовать?

Контрразведчик расценил эту фразу как попытку получить гарантии. Поэтому он приосанился и слегка напыщенно произнес:

– Мое имя, Шимон Зетлер, хорошо известно в определенных кругах израильской государственной машины. Я заместитель главы военной контрразведки «Шин-Бет». Этого достаточно, чтобы мне поверить?

– Вполне, – весело отозвался Полундра и поманил его пальцем, перейдя на заговорщицкий шепот. – Я вот что подумал. Не буду я дожидаться окончания контракта. Зачем? Ведь я прямо сейчас могу это сделать.

– Что сделать? – В предвкушении удачной вербовки Зетлер довольно улыбался.

– А послать тебя, Шимон, на!.. – отрезал Полундра, применив совершенно нелитературное слово, которое, однако, оперативник прекрасно понял. Его лицо вытянулось, улыбка на миг пропала. Но кидаться на старлея с кулаками не стал. Напротив, натужно улыбнулся и посоветовал:

– Не надо так горячиться, молодой человек. Обдумайте все в более спокойной обстановке, посоветуйтесь с семьей. Я всегда буду рад вам помочь.

– Ага, – согласился Сергей, доставая из футляра ракету. Направив ее вверх, он в целях безопасности отвел глаза в сторону и дернул шнурок. Раздался звонкий хлопок, и ярко-красный огонек с шипением взвился вверх, осветив багровым светом спасательное судно.

– Вы знаете, я на вас не обижаюсь. В молодости я сам был вспыльчивым. – Зетлер взял из рук Сергея следующую ракету и приготовился к ее пуску. – В знак примирения могу предложить остановиться у меня на время, пока мы будем улаживать все формальности.

Хлопок, шипение. Лица людей и все вокруг стали интенсивно желтыми. Полундра понаблюдал за тем, как яркий шарик на фоне черного неба постепенно гаснет, и заметил:

– Не надо так часто, в смысле, у нас так ракет надолго не хватит. А за приглашение спасибо. Обойдусь пока.

Зетлер искренне удивился:

– А зачем нам «надолго»? Скоро придет наш израильский пограничный корабль, и все закончится.

Сергей не удержался и не без ехидства спросил:

– А что же он до сих пор не пришел?

– Не знаю… Но выстрелы-то они наверняка должны были услышать. И взрывы. Мы же просто себя обозначаем, чтобы наши нас быстрее нашли.

Оба замолчали, глядя, как на фоне звездного неба ветерок уносит полоски ракетного дыма. Внезапно Полундра что-то увидел. Вытянув руку, он запустил еще одну «сигналку». В ее подрагивающем свете совсем рядом возникли очертания большого корабля, который выглядел, словно темный призрак, без единого фонаря. И, судя по его специфичным надстройкам, он был явно военным.

Зетлер подбежал к леерному ограждению и стал всматриваться в темноту. Ракета погасла. На палубе загадочного корабля сверкнули одна за другой несколько вспышек, и в небо взвились яркие шары осветительных ракет. Повиснув на своих парашютах, они залили ярким и ровным светом дрейфующее полуразбитое спасательное судно и частично осветили и самого «гостя». Сомнений не осталось. Боевой красавец-корабль заметил подающих сигналы людей и двигался к ним. Оперативник до рези в глазах пытался разглядеть полотнище на флагштоке, которое вяло колыхалось. Бегая вдоль борта, он прикладывал руку козырьком, щурился. В воздух взвилась очередная партия «фонарей».

– Наши! Наши! – Зетлер запрыгал на месте от избытка чувств и замахал руками. Потом закричал на иврите. – Сюда! Сюда! Мы здесь!