Сталтех

В руинах завывал ветер. Еще вчера шел дождь, а сегодня с утра подморозило, и стены полуразрушенных зданий с наветренной стороны покрывала искрящаяся корка наледи.

Со стороны тамбура доносились отчетливые звуки боя.

– Что-то рано егеря из бункеров повылазили. – Слон остановился, осматриваясь.

В пределах прямой видимости обездвиженных пульсацией механоидов не наблюдалось, и он разочарованно вздохнул.

– Пошли к энергополю, – предложил Эльдар.

Максим ничего не ответил. Он прислушивался к далекому гулу, доносящемуся, как показалось, с большой высоты, из-под купола Барьера.

– Похоже, вертушки! – произнес он.

– Да ну, брось! – Слон нетерпеливо отмахнулся. – Вертолетам нужно время, чтобы Барьер преодолеть. Военные часа через два после пульсации начинают прочесывание, не раньше. Здесь тебе не Сосновый Бор![10]

– А если они прошли через Узел? – засомневался Максим.

– Во, загнул! – Слон выразительно покрутил пальцем у виска. – Такой техники еще не разработали, чтобы через аномалию пространства ее перебрасывать. Да и самоубийц среди пилотов нет. Пошли, Макс, времени в обрез!

Эльдар в разговоре не участвовал, лишь недобро поглядывал на небеса. Крупные снежинки срывались с низких облаков, кружили в воздухе. Скоро поднимется ветер, начнется метель. После пульсации всегда наступает затишье, но длится оно недолго…

Сталкеры углубились в руины, двигаясь к ближайшему энергополю.

– Я тут место одно знаю. – Слон шумно дышал, перебираясь через низкие огрызки стен. – Примерно с полкилометра отсюда. Натуральное технокладбище. Там механоиды что-то между собой не поделили. Пробовал подобраться, но бесполезно. Скоргами все кишит. Руины, что минное поле – одни ловушки.

– Это где раньше школа была? – поинтересовался Эльдар. – Трехэтажное здание, искаженное пульсацией?

– Ну, да. Вокруг металлокустарники плотной стеной, а в центре нагромождение подбитой техники.

– Туда без мнемотехника не попасть, – осадил его Максим.

– А если издалека, лазером? Ну, типа просеки сделать? – не унимался Слон.

– Сам же сказал: ловушек много. Макс прав – без мнемотехника туда лучше не соваться, – произнес Эльдар.

Слон приуныл.

– А я все равно попробую, – неожиданно заявил он. – Надоело по мелочи перебиваться.

– Так шел бы в сборщики н-капсул, – беззлобно поддел его Максим.

Гул постепенно приближался. Эльдар все чаще поглядывал на небо, словно предчувствовал беду. Драгоценные минуты уходили, а им на пути так и не попалось ни одного механоида, парализованного воздействием пульсации.

– Пустышку тянем. – Слон, когда не везло, всегда начинал ныть.

Максим остановился, сканируя окрестные руины.

– Есть!.. – внезапно встрепенулся он.

– Где? – Эльдар привалился к огрызку стены. Нога разнылась, идти было тяжело.

– Внутри здания. Кажется, в стену вкраплено. Тепловая засветка сильная. – Максим жестом указал направление. – Метров тридцать отсюда.

Эльдар кивнул, обнаружив термальную аномалию, а на ее фоне – паутину сложной энергоматрицы.

– Вижу… Вот только не разберу: что за тварь пульсацией принесло? Для механоида – слишком сложный сигнал.

– Но других вариантов нет. Пошли, проверим, пока скорги не очухались.

– Ладно. Проверим. – Эльдар, прихрамывая, направился к невысоким руинам, откуда исходило тепловое излучение. – Слон, следи за окрестностями, Макс, будь готов прикрыть меня искажением.

Максим помрачнел. Действовать в качестве метаморфа он откровенно не любил. Новые способности начали проявлять себя примерно через месяц после вживления имплантов. Поначалу он здорово испугался. В инструкции к набору ковчеговских модулей ничего не говорилось о вероятной специализации, но факт оставался фактом – однажды, попав в критическую ситуацию, едва не столкнувшись с механоидом на узкой тропе, он внезапно заметил, как реальность подернулась вуалью искажения. Вжавшись в простенок, Макс тогда замер, не шевелясь, и исчадие техноса не заметило его, проследовав мимо.

С тех пор все и началось. Сначала способность воздействовать на реальность проявлялась от случая к случаю, затем Максим понемногу научился контролировать ее.

Нужно сказать, что ощущение не из приятных. Каждый раз, выступая в качестве метаморфа, Максим испытывал жуткие искажения сознания, ему казалось, что голова начинает распухать, превращаясь в огромный дымчатый шар. Затем вокруг появлялись сизые струйки искажений, которыми он постепенно научился манипулировать, посылая в нужном направлении.

Вот и сейчас, получив условный сигнал, он остановился, закинул оружие за спину.

– Эльдар, что там?

– Пока не вижу. Прикрой меня, Макс. Слишком сложная энергоматрица, мне ее не прочесть, а выходить рискованно.

– Жди.

Максим присел в тесном простенке, закрыл глаза, нашел сканирующим излучением имплантов фигуру Эльдара и начал формировать искажение, мысленно создавая вокруг сталкера дымчатый кокон.

Слон притих, наблюдая за окрестностями, стараясь не смотреть в сторону Макса, скорчившегося у заиндевелой стены.

– Эльдар… Пошел!..

На некоторое время ватная тишина окутала руины, затем чип мью-фона передал осипший от волнения голос Эльдара: