Стамбул. История. Легенды. Предания

Но из всего прохладительного простая вода являлась для турок чуть ли не самым любимым напитком. Нам, может быть, бывает трудно понять, какое наслаждение доставляет чистая и прохладная вода жителям знойного Востока. Привязанность их к воде обращала на себя внимание всех писателей — древних и новых, духовных и светских. Турок никогда не пускался в дорогу, даже на небольшое расстояние, не привязав к седлу сосуд с водой. Поэтому сакчи (водоносы) чаще других разносчиков слышали, что их зовут то к одной, то к другой группе. Они и сейчас ходят по улицам Стамбула со своими кожаными мешками и светлыми стеклянными кружками…

Попутно расскажем, что европейские «пресные воды» лежат в долине Кеат-хане — у верховья бухты Золотой Рог. Султан Ахмет III устроил на протекавшей здесь речке Варварис плотину, пруды и фонтаны, украсив последние мрамором с золотыми надписями и арабесками. При последних султанах в долине был построен прекрасный киоск в стиле версальского дворца. Киоск стоит на берегу запруженной речки, причем одна сторона его украшена столбами, стоящими прямо в воде. Таким образом, место это, состоявшее большей частью из намывного грунта, окруженное голыми возвышенностями и само по себе не очень привлекательное, со временем превратилось в одно из прекраснейших. Мусульмане приходили сюда по пятницам и в праздники, христиане — в воскресенье и по своим праздникам.

В прежние времена долина Кеат-хане была любимым местом отдыха и султана Махмуда II. К северу от нее лежит Окмейдан, где повелитель правоверных со своими придворными забавлялся «джеридом» — метанием стрел и копий. В Коране сказано, что стрельба из лука является игрой, приличной мужу, потому что во время ее присутствуют ангелы. Она всегда была любимым развлечением не только двора, но и всей турецкой молодежи.

У султанов имелся даже особый корпус наездников, которые назывались «джинды» и отличались необыкновенным искусством в скачке, метании копий и стрельбе из лука.

В начале своего царствования султан Махмуд II проводил на «джериде» почти целые дни, наблюдая, как удалые наездники скакали перед ним то густым строем, то врассыпную. В левой руке они держали тупые копья и метали их в сторону противников. А те, проворно уклоняясь от удара, старались поймать копья налету или подхватить их с земли — и все это кружилось и шумело, как пчелиный рой. Картина была величественной, но не обходилось и без жертв. Или, по крайней мере, увечных и раненых… Султан и сам часто натягивал лук, и мраморные колонны, стоящие на Окмейдане, хранят память о его искусстве и силе, с какой он пускал свои стрелы.

Но прошло около восьми лет, и султан вдруг перестал ездить в долину Кеат-хане. Рассказывают, что одной из причин, раньше привлекавшей его сюда, была прелестная дочь учителя, который давал ему уроки стрельбы из лука. Однажды красавица каталась со своими прислужницами в лодке, сама правила веслами и вовсю шалила. Лодка опрокинулась, девушка упала в воду и утонула. С тех пор влюбленного султана настолько отвратила долина, что несколько лет он не был здесь. Только начав преобразования и сформировав первые регулярные полки, он решился посетить места, памятные былыми удовольствиями. И Окмейдан опять оживился, но уже не вихрем буйного «джерида», а стройными маневрами обученных и дисциплинированный войск.

Весной, в праздник Святого Георгия, в Кеат-хане старались попасть все, и тогда Золотой Рог покрывался лодками со всех концов Константинополя и из его окрестностей. В этот день прекрасных лошадей султана в первый раз после зимы выводили из серальской конюшни и пускали на траву. Событие это сопровождалось пышным церемониалом. Чиновники, надзиравшие за султанскими лошадьми, множество военачальников, дворцовая стража — все присутствовали в парадной форме. Лошадей приводили в вышитых золотом попонах, в уздечках с драгоценными камнями и с султанами на головах — все это представляло собой великолепное и чрезвычайно живописное зрелище. Коней, на которых ездил султан, выводили ночью, чтобы их не сглазили…

За султанскими лошадьми смотрели болгары. С наступлением весны они спускались со своих гор и приходили в Стамбул стеречь султанские табуны и работать на виноградниках около города. Как люди горные и пастушеские, они любили музыку, и летом часто можно было видеть группы болгар с добрыми и честными лицами, самозабвенно плясавших и певших на улицах Стамбула…

Босфор

Величайшую красоту Стамбула составляют голубые воды Босфорского пролива, который представляет собой великолепное, ни с чем не сравнимое зрелище. Этот морской пролив, окаймленный живописными берегами, напоминает величественную реку — то сужающуюся, то широко разливающуюся. Босфорские ландшафты необыкновенно красивы: они чаруют ваш взор бесконечной изменчивостью линий и красотой прибрежных склонов, на которых высятся стройные кипарисы и гигантские платаны, называемые здесь чинарами.