Стамбул. Подслушанное убийство

Ника только теперь вспомнила о своей боязни машин, но сегодня ей не нужна была успокоительная мантра. После пережитого страх попасть в аварию отошёл на второй план. К тому же Кирилл держал её за руку, а рядом с ним Ника чувствовала себя в безопасности.

Стоп. А что насчёт крови на кроссовках? Как Макс это провернул? Она написала вопрос в блокнот.

– Он подменил твои шнурки, – ответил Кирилл. – Пробрался в комнату, зашнуровал твои кроссовки своими шнурками, а на них были капли крови Федерики.

Ника сглотнула. Надо же! Как вообще можно было додуматься до такого?

– Я одного не пойму: как он попал в твою комнату? Наверное, украл карточку, а потом подложил обратно.

Ника помотала головой и прошептала:

– Нет. Он подменил мою карточку на свою.

Кирилл приподнял брови, но расспрашивать не стал: забота победила любопытство.

– Потом расскажешь. Не напрягай горло.

– Нормально, так не больно. – Шептать действительно было легче, чем говорить. – Помнишь, моя карточка заглючила, когда телефон переложили. Я думала, это Юрис, но теперь поняла, что Макс.

Она попила, смачивая водой измученное горло.

– Потом расскажешь, – повторил Кирилл. – Но я понял, он как-то поменилаю карту. Дождался, когда вы со Светой уйдёте, вошёл в комнату, перешнуровал кроссовки.

Папа внимательно прислушивался к их беседе.

– Так если всё это время у него была чужая карта, как он в свой номер заходил?

– Ресепшен, – прошептала Ника.

Кирилл сразу понял, что она имеет в виду.

– Вот же ж… – он глянул на папу и сдержал крепкое словечко. – То есть он подменил твою карту, перешнуровал кроссовки, а потом спустился на ресепшен и пожаловался, что его карта глючит. Администратор перезаузиарту, и она из ключа к твоему номеру стала ключом к его.

Ника кивнула. Макс не просто так заглянул тогда к ней в гости, дело было не в новости о дизлайках и не в желании отдать цепочку для стримера. Он стоял в коридоре, пока она пошла за стримером. Двух секунд хватило, чтобы вытащить её карту из держателя на стене и вставить туда свою. Ника ничего не заподозрила.

Более того, чтобы совсем её запутать, он пожаловался, что карты размагничиваются, и он якобы из-за этого даже не сумел попасть в свою комнату, поэтому когда Ника столкнулась с такой же проблемой, она и не подумала, что ключ от номера подменили.

Выходит, он сделал это в тот день, когда Мехмет впервые её допрашивал – в четверг. Но Федерику убили во вторник, почему Макс так долго ждал? Ника подозревала, что знает ответ. Она достала из сумки телефон, Кирилл зарядил его и принёс в больницу. Нашла в списке контактов Манчини и отправила сообщение:

«Карло, привет! Скажи, Макс знал, что ты дал Мехмету ложные показания?»

Кирилл заглядывал в экран, пока она писала, но не спрашивал, берёг её голос. Папа смотрел в окно на стамбульские улочки. Они наконец выбрались из пробки, таксист явно повеселел и что-то негромко насвистывал.

«Привет! Да, знал, заметил меня на лестнице, когда якобы искал Федерику. Пришёл на следующий день, мы поговорили. Он сказал, что не сдаст меня Грассо, но настаивал, чтобы я признался инспектору. Я только сейчас понял, зачем ему это было нужно. Жирный подонок, чтоб он сдох где-нибудь на сирийской границе».

Кирилл дочитал сообщение и согласно хмыкнул.

– Теперь понятно, почему он выбрал тебя. Есть мотив, нашла тело, ещё и показания Манчини на тебя указывали.

Макс всеми силами отводил от себя подозрения, направлял расследование по ложному следу, чтобы успеть закончить стамбульские дела и спокойно вернуться в Лондон.

Телефон дёрнулся – пришло ещё одно сообщение, на этот раз от Михаила, изобретателя умных ламп. Давненько его не было слышно.

«Ника, привет! Дела пошли, я получил два заказа! Спасибо тебе за помощь! Знаю, ты снова откажешься от денег, но от подарков не отказываются!»

Следом прилетел подарочный сертификат в магазин по продаже чая и кофе.

– Ух ты, – прокомментировал Кирилл, – знаю этот магазин. Сами обжаривают зёрна, доставляют посеосии, частенько у них заказываю. Это тот парень с лампами, про которого ты рассказывала?

Ника кивнула, набирая: «Спасибо за подарок! Но правда не стоило. Мне было интересно помогать. Обращайся!»

«Уже обращаюсь, – ответил Михаил. – Ника, будь моим маркетологом! Понятно, что полную ставку я пока не потяну, но ты же сможешь взять меня в качестве подработки? Я настаиваю!»

Ника улыбнулась. Совмещать работу в «Трапезе» с проектом Михаила? Что ж, это вполне возможно.

«Я подумаю».

Только она ответила, как пришло ещё одно сообщение. Снова от Манчини.

«Слушай, я всё хотел спросить. В баре, когда Федерика на меня орала, она сказала кое-что странное. Я внимание не обратил, она постоянно какую-нибудь чушь несла, но вдруг это важно? Сказала, что хоть и задизлайкала твой пост, но взамен одарила тебя здоровьем. Типа, это больше, чем работа в Creative World. Как думаешь, о чём она?»

– Бред какой-то, – пробормотал Кирилл.

Ника посмотрела на него и рассмеялась, до неё сразу дошло, о чём речь. От рези в горле снова заслезились глаза, но Ника не могла остановиться.

Папа обернулся и непонимающе уставился на неё.