Стамбул. Подслушанное убийство

– Только то, что добираться туда десять минут. Это если спускаться с башни по лестнице. Но я бы предпочёл лифт, так на пять минут быстрее.

Ника сделала вид, что размышляет.

– А как же ресторан?

– Ресторан в запасной план не входит. Но можем заказать пиццу. Позже. – Он снова притянул её к себе, коснулся губами шеи. – Гораздо позже. Ну так что? Принимаешь мой запасной план?

– Принимаю, – прошептала Ника. – Только поедем на лифте. Надеюсь, очереди не будет.

Глава 13. Зацепка

Мехмет допивал чай, когда в кабинет заглянула Рабия – принесла документы, спросила, не нужно ли чего ещё и, получив отрицательный ответ, удалилась.

Мехмет поймал себя на том, что улыбается, глядя ей вслед. Рабия часто вызывала у него улыбку, потому что напоминала о младшей сестрёнке, по которой он скучал и которую так редко видел.

Дело было не во внешности, высокая Рабия совершенно не походила на миниатюрную Сибель – дело было в одежде. Сестра ещё в студенческие годы боролась за право женщин носить мусульманский платок: устраивала пикеты, спала на ступеньках университета, размещала провокационные посты в соцсетях. Добилась того, что её не допустили к экзаменам, в то время закон был строг: мусульманской одежде в государственных учреждениях не место. В результате Сибель выгнали из университета, а Мехмет чудом не лишился работы.

Спасло то, что они были сводными братом и сестрой, это позволило начальнику закрыть глаза на родство подчинённого с девушкой, демонстративно носящей хиджаб. Однако он предупредил Мехмета, что ничем не поможет, если информация пойдёт выше.

Отчисление из университета только раззадорило Сибель, она взялась за протесты ещё более рьяно. Мехмет не мог поддержать её вслух, но наедине всегда говорил: «Борись. Наша страна уже достаточно зрелая, чтобы позволить женщинам самим выбирать одежду».

Да, во времена Ататюрка19 запрет на ношение мусульманского платка был скорее благом. И хоть это ущемляло права многих женщин, но вместе с тем ещё большему количеству дарило свободу. Когда семья и общество принуждают соблюдать религиозные каноны, помочь может лишь государство. И оно помогло, убрав мусульманский платок из государственных учреждений. Конечно, одновременно мужчины лишились права носить бороду, тоже являющуюся атрибутом ислама, но крайние меры – не редкость, когда речь идёт о справедливости и свободе.

Почти сто лет Турция доказывала миру и самой себе, что религиозные предрассудки больше над ней не властны. Страна превратилась в современное светское государство, вот только законы, когда-то подарившие женщинам свободу, теперь ущемляли их права. Чтобы учиться в университетах, истинным верующим приходилось идти на хитрость – прятать волосы под париком, дабы не нарушать требования корана. В Турции появились женщины-судьи, женщины-политики, женщины-прокуроры, но ни одна из них не могла позволить себе носить на работе хиджаб.

Запрет на мусульманский платок в вузах отменили в 2010 году, а вот женщинам-полицейским разрешили покрывать голову только в 2016-м. В этом вопросе Турция обошла прогрессивную Францию, где до сих пор идёт борьба за право ходить в школу или университет в хиджабе, иудейской кипе или с христианским крестом.

Для многих девушек в управлении ничего не поменялось, но вот Рабия сразу после принятия закона пришла на работу в платке. Это напоминало Мехмету, что старания сестрёнки не прошли напрасно.

Он допил чай, отставил армуду́20 и пододвинул ближе папки. Родители часто говорили, что в воскресенье работают дураки, на которых все выезжают, но Мехмету нравилось приезжать в офис в выходные. Можно в спокойной обстановке обдумать дело, не отвлекаясь на рутину. Сегодня он планировал ещё раз пробежаться по показаниям свидетелей, собранным на корабле, просмотреть допросы Ловкиной, Краснова, Варламова и Грассо, почитать протоколы бесед с Вудом и Пирсон.

Он открыл первую папку. У Норы Пирсон, в отличие от её напарника, Стивена Вуда, алиби не было, а вот камеру в комнате жертвы она установить могла. В технике Пирсон разбиралась, пробраться в чужую комнату не так уж сложно, например, напроситься в гости и воспользоваться моментом, когда Сантос выйдет.

Мехмет пробежался глазами по содержимому папки: «не просто оператор, а специалист по пиару», «с Федерикой общалась дважды», «нет, в её комнате не была», «не видела, чтобы туда кто-то входил», «в момент убийства? Уже говорила: в туалете», «нет, никто не может подтвердить, такими вещами я обычно занимаюсь в одиночестве», «брелок с экраном? Понятия не имею».

Ответы в папке Стивена Вуда были примерно такими же: ничего не видел, ничего не знаю, в момент убийства находился в ресторане. Только Вуд, в отличие от Пирсон, видел токен: Сантос доставала его из сумки во время общего сбора.

Рядом в тот момент находились практически все, так что о наличии у Сантос токена мог узнать кто угодно. Вдобавок жертва направо и налево рассказывала, что все сбережения хранит в криптовалюте.