Стамбул. Подслушанное убийство

На второй палубе в баре желтели Карло Манчини и бармен Юсуф Челик, чуть дальше по коридору в туалете краснела Нора Пирсон, в зоне досуга разместилась красная Кьяра Грассо, возле бара опять же красный официант Али Кая.

Наконец, нижняя палуба: красная Вероника Ловкина и единственное черное пятно — Федерика Сантос.

Мехмет пересчитал точки — двадцать две, заглянул в список на ноутбуке и дорисовал две желтые в капитанскую рубку — капитан и помощник; три зеленые на кухню — два повара и официант. Теперь все двадцать семь свидетелей были на месте. Понять бы ещё, кто из них врет, и переместить заветную точку на нижнюю палубу — прямиком к жертве.

Он потер глаза, снова повернулся к экрану и открыл папку, озаглавленную «Екатерина Щербак». Это та самая инстаграмщица с миллионной аудиторией, в ее папке предсказуемо хранилось больше всего видеофайлов. Мехмет запустил тот, что был датирован: «09.07.2019, 18:02».

Щербак пила шампанское в ресторане в компании двух девушек. Мехмет кликнул паузу, открыл файл с фото всех, находившихся на корабле, нашел девушек — Дойл и Мартин. Зашел в табличку, в которой по вертикали располагались имена, по горизонтали — временные отрезки, и вписал «ресторан» напротив Щербак, Мартин и Дойл. Сделал пометку «источник — записи с телефона Щербак» и только после этого вернулся к видео.

Девушки что-то весело обсуждали, голосов не было слышно из-за музыки, камера, судя по ракурсу, стояла чуть поодаль. Запись длилась всего пять минут, никто другой в кадре не появился. Мехмет объединил в табличке ячейки, залил серым и указал временной отрезок, теперь если понадобится, он быстро сможет найти информацию, где эти трое находились с 18:02 до 18:07.

Таблица, как и доска, пестрела разными цветами: серый — данные из видеозаписей, желтый — показания одного свидетеля, зеленый — показания нескольких свидетелей, красный — собственные слова.

На записях Щербак вечно что-то болтала в камеру, но Мехмету была важна не ее речь, а то, что происходило вокруг — кто где был и не ошивался ли кто-то около сумки Авдеевой. Он методично делал пометки, но ничего нового пока не обнаружил.

На очередной записи Щербак прогуливалась по верхней палубе, проводя экскурсию для подписчиков. В кадре мелькнула Сантос, спускающаяся на вторую палубу. Мехмет отметил в таблице время: 19:13.

Потом Щербак переместилась на солнечную террасу, хотя уже стемнело, и стояла на борту корабля, держась за поручень и глядя в даль. Три видео подряд — та же картина, только каждый раз немного другой угол.

— Снова ищет идеальный ракурс, — хмыкнул Мехмет.

Непонятно, как можно убить добрых двадцать минут на то, чтобы записать пятнадцатисекундную сторис? Еще более непонятно — почему люди, занимающиеся подобной ерундой, зарабатывают такие огромные деньги? Неужели делать сторисы сложнее, чем ловить преступников? Мехмет хотел проворчать: «Куда катится этот мир?», но сдержался. Брюзжание — признак старости, а до преклонного возраста ему еще далеко.

Скучные записи сменяли одна другую. Мехмет отмечал в таблице местонахождение Щербак красным, потому как никто подтвердить этого не мог, а видео с собственного телефона — не доказательство.

Вскоре он добрался до предполагаемого времени убийства. Щербак по-прежнему была на солнечной террасе, но в кадре появился Максим Краснов. Мехмет сверился с таблицей — всё верно, 19:48. Эти кадры он уже видел, но с другого ракурса, записанные Стивеном Вудом.

Краснов и Щербак перекинулись парой реплик на русском. Мехмет не стал открывать файл с переводом, он помнил, что Краснов искал Сантос, а Щербак сказала, что полчаса назад та спустилась на нижнюю палубу.

Далее Краснов опять же на русском пообщался с Варламовым, в кадре мелькнул Янсонс, потом все ушли. Щербак осталась одна, подошла к камере, присела, остановила запись.

Мехмет добавил в таблицу пометки напротив Варламова, Краснова, Янсонса и Вуда.

Следующее видео было записано две минуты спустя. Щербак шла по палубе, освещаемая вспышкой камеры в телефоне. Она что-то рассказывала на русском, изображение постоянно прыгало. Внезапно картинка дернулась, мелькнуло чье-то плечо, лицо Щербак сменилось черным экраном.

«Смотри куда прешь!» — возмутилась она на английском.

«Извини», — раздалось в ответ.

«Фу, от тебя шмалью за километр несет!»

Потом прозвучало какое-то невнятное бормотание.

Щербак снова появилась в кадре, Мехмет нажал паузу, проверил время — 19:52. Инстаграмщица находилась около лестницы, и тот, кто врезался в нее, поднимался со второй палубы на верхнюю. Кто это был?

Он снова запустил видео. Щербак что-то возмущенно говорила на русском, Мехмет уловил два знакомых слова: «Карло Манчини». Выходит, по лестнице поднимался он? Скорее всего, но чтобы удостовериться, стоит позвонить Джамбару.

Мехмет прижал телефон к уху.

— Да, дорогой друг, слушаю! — раздалось в трубке.

— Джамбар бей[28], будь добр, переведи кое-что для меня.

Он включил громкую связь и снова запустил видео, на котором Щербак ругалась по-русски.

— Прокрути еще раз, — попросил Джамбар.

Мехмет прокрутил.